На острие мезальянса

Вельямет Каталина

Зала действительно была очень красивая. Под потолком были протянуты массивные гирлянды из живых цветов, в вазах стояли бесподобные композиции, а от аромата, хотелось кружиться в танце. В танец вела и сама музыка, что лилась рекой прямо с небольших балкончиков второго уровня. Дамы обмахивались богато расшитыми веерами, от блеска драгоценностей слепило глаза, и когда первый восторг немного стих, не его место пришёл страх. Анна ощутила себя воровкой в королевской сокровищнице.

— Я так рада, что отец разрешил мне выйти, — совсем тихо произнесла Айрин. Она отчаянно

пыталась спрятать за радостной улыбкой, неуверенность.

— Ты же помнишь, почему ты получила приглашение на бал? Надеюсь ты не забыла всё то, чему я тебя учила.

— Мисс Лейн, не волнуйтесь — я вас не подведу! — заявила девочка. Но успокоить сердце оказалось не так просто.

— Я буду неподалёку, если нужно будет посоветоваться, ты всегда можешь посмотреть в мою сторону и я подам знак что лучше сказать. — поправив сбившееся кружево на лифе, добавила гувернантка и пристально осмотрела подопечную.

Маленькая госпожа выглядела восхитительно, особенно в своём новом, светло — жёлтом платье и узорчатой золотистой маске. Девочка напоминала маленькое солнышко, особенно, когда улыбалась.

Честным способом, Анна просто не успела бы достойно подготовить Айрин к её первому в жизни экзамену, поэтому пришлось прибегнуть к нестандартному выходу.

Ещё во времена учёбы в пансионе, девушка использовала этот метод, что бы убрать волнение и дать достойный ответ. Она пряталась с книгой подальше от всех и помимо заучивания, прокручивала в голове возможные вопросы, а так же придумывала фразы, для того, что бы немного оттянуть время и вспомнить. Вот и сейчас, она научила Айрин именно этому. Объяснила общие правила, заставила заучить фразы и привязала эти фразы к особым знакам. Оставалось только занять правильную позицию что бы не вызывать подозрений и при этом слышать вопросы Грейсилов своей наследнице.

«С классом совладать было и то проще.» — подумала Анна, наконец отступив в сторону. От волнения стало невыносимо душно, и она принялась усиленно обмахиваться веером.

— Украшать зал листьями и живыми цветами на весенний бал-маскарад, это добрая традиция семьи Хэлтор. — голос барона заставил девушку невольно вздрогнуть. — Вам нравятся цветы?

— Вы устроили чудесный праздник. — с улыбкой, уклончиво ответила гувернантка, стараясь унять быстрый стук сердца.

— Теперь, когда траур закончился, я буду намного чаще устраивать балы. Это правильно, да и Айрин нужно привыкать к светской жизни.

— Понимаю, но разумно ли это? Решать конечно же вам, но как по мне, Айрин ещё так юна. Все её мысли занимают игры и прогулки, а подобные выходы требуют сдержанности, которой ей пока ещё не достаёт.

— Нельзя же вечно пребывать в трауре. Явление Грейсилов — это отличный знак, конец детства и начало новой жизни. Вы не находите что в этом есть элемент предопределённости?

— Простите, но я вас плохо понимаю. — произнесла Анна пытаясь быстрыми движениями веера отогнать безумно притягательный аромат парфюма.

Адам Хэлтор во всём чёрном и в своей маске ястреба стоял так близко, буквально нависая над девушкой, подобно хищной

птице.

— Вы сегодня в образе цветочной девы? — тихо спросил мужчина, и его низкий, бархатный голос коснувшись уха вызвал сладостное томление внизу живота.

— Простите. Мне нужно найти Айрин и проконтролировать её беседу с родственниками. Прошу меня простить. — выдавила Анна и поспешила скрыться в толпе.

Это был глупый и позорный побег, но по-другому было просто нельзя. Адам Хэлтор вызывал новые, доселе невиданные чувства. Сам его образ, аромат парфюма, голос, даже взгляд, всё это заставляло Анну предаваться недозволительным и грешным мыслям.

«Нужно держаться от него как можно дальше и говорить только про Айрин!» — решила для себя девушка, блуждая взглядом по необычным маскам и ярким костюмам гостей.

В поисках маленькой госпожи, Анна не могла прогнать одну мысль. Ей тоже хотелось быть на этом балу, это желание загорелось в её душе, стоило только переступить порог кабинета и оказаться в одиночестве. Пусть у гувернантки не могло быть такого шикарного платья, которое пришлось позаимствовать из гардероба покойной мисс Хэлтор. Но было так приятно хоть на мгновение ощутить себя благородной госпожой, а не сироткой из пансиона леди Эрвингтон.

Это тёмное и вместе с этим, соблазнительное желание занять чужое место, стало спутником гувернантки на ближайшие несколько дней. Стоило прикрыть глаза или посмотреть на себя в зеркало, облачившись в наряд аристократки, всего на мгновение, Анна Лейн растворялась и на поверхность выходила прекрасная Аннет. То, как во время примерки ей восторгалась Бартра, просто не могло не подкупать. Горничная часто вздыхала, закрепляя булавки, а разговорившись, могла начать танцевать, улыбаясь и кланяясь воображаемому кавалеру. Словно не гувернантке предстояло выйти в свет, а ей самой. Столь недостойное поведение, вопреки ожиданиям, не вызывало у Анны ни капли возмущения. Только тешило эго, вызывая улыбку на розовых губах.

Невольно, вспомнилась последняя трапеза перед балом. Айрин выглядела взволнованной и задумчивой одновременно. Она не могла ужинать с отцом в малой столовой потому что он был занят с гостями и от того, лишь лениво ковыряла ложкой наваристое рагу.

Как оказалось, дамам перед балом было принято подавать жирную и тяжёлую пищу, дабы те не испытывали голода до глубокой ночи, а напитки не ударили в голову раньше времени. Мисс Мелис настояла на том, что бы Айрин съела всю порцию, после чего окинула гувернантку таким взглядом, что Анне в один момент расхотелось есть.

Экономка, очевидно не одобряла решения барона, но говорить на эту тему упорно отказывалась. Чувствуя за собой вину, девушка решила первой нарушить повисшее над столом молчание.

— Если ты будешь смотреть в тарелку, её содержимое от этого не уменьшится, а если тарелка останется полной, то мисс Мелис отругает нас.

— Мисс Лейн, у меня совсем нет аппетита. — тяжело вздохнула девочка, откладывая ложку. — Я очень хочу на бал, но боюсь.

— Чего же ты боишься? — вскинув брови спросила Анна.