На пересдачу, Кэсси Рок! Четвертая попытка
Шрифт:
Из камышей истошно закрякали, и на берег выскочила Жозефина: глаза как плошки, в пасти утка. Собака разжала зубы, выпуская птицу, и та взмыла в небо, отчаянно ругаясь по-утиному.
— Кэсси! Я охотница! — отплевавшись перьями, воскликнула Жозефина, и в ее голосе прорезались лающие нотки. — Ты видела? Ты видела?!
— Видела, — заверила Кэсси. — Полный восторг! Только ты мне уток не тащи. Я
— Сама не хочу, — успокоила ее Жозефина. — Важен сам факт!
Она бросилась в камыши, и оттуда вновь донеслось призывное кряканье.
— Как ты? — ласково спросила Кэсси, погладив его плечи, убрав прядь со лба, заглянула в глаза.
— Все хорошо, — заверил Чес. — Теперь все и правда хорошо. А ты? Мактрау, таракан…
— Всех упокоили, — ответила Кэсси.
— Ты завтракала? — спросил он. — Пойдем ко мне?
Ресторан вечером, но невозможно же разлучиться!
— Не завтракала, — призналась она, отведя взгляд, и позвала: — Жозефина!
— Я тут побуду! — донеслось из камышей.
Кэсси свернула листы бумаги в трубочку, засунула в карман куртки, и пошла с Чесом рука об руку.
К нему! Домой!
Так, только бы не напортачить. Конечно, никуда он спешить не будет. Подождет, сколько потребуется. Тем более, у нее это в первый раз. Снова.
Чес заставил себя идти медленней, посмотрел на Кэсси и поймал ответный взгляд из-под ресниц.
Но и устоять перед ней совершенно невозможно. Пора признать, что вовсе не он тут решает, что будет и когда.
Чес, мой Чес вернулся! Сердце пело, душа плясала, и я была на седьмом небе от счастья. Он помнит! Надо еще выяснить — что именно, но главное, что он явно помнит и меня, и то, что между нами было.
Однако теперь вставал очень важный вопрос — как будут развиваться наши отношения. Сперва я думала, что торопиться не стоит. Но раз все уже было — толку тянуть? Тем более зря я, что ли, опять делала эпиляцию? Сколько можно бессмысленно страдать?!
Солнце вставало над ведьмиными холмами, и дом с зеленой дверью уже виднелся впереди. Чес держал меня за руку, и его пальцы легонько гладили мои. Он был рядом, со мной, и от этой простой ласки мурашки бежали по телу целыми табунами.
Переглянувшись в очередной
А предложение Чес сделал через неделю. Кольцо было восхитительным — с большим сверкающим изумрудом в тонкой оправе из белого золота, и я, не колеблясь, ответила «да».
Так что диплом я получала уже на имя Кассандры Гроув и, добавлю без лишней скромности, вошла в пятерку лучших выпускников года! Жозефина так мной гордилась, что полдня гавкала, не в силах связать слова.
Рита тоже приехала за меня порадоваться, вместе с Бобом, крупным молчаливым парнем с боевки. К последнему курсу они внезапно сошлись: ее оторванность от реальности и его основательная невозмутимость отлично дополняли друг друга.
А братья Джага после окончания академии отправились в Белогурию на заработки — нечисть, трепещи! Связи с заповедным краем становились все крепче, и бизнес ректора, в который я удачно вложилась, процветал. Чесу предложили сопровождать очередную дипломатическую миссию в Белогурию, и для меня тоже нашлось место стажера. Так что в следующем году мы поедем открывать музей Николаса Дудки!
Мелани же наконец явилась доктору Шменге, но лишь для того, чтобы раскритиковать его роман. К моему удивлению, Паулюс вовсе не обиделся. Напротив, внимательно выслушал все ее замечания и внес в рукопись правки, заодно посвятив Мелани эпиграф: «Твоей душе, израненной несовершенством мира». Готова поспорить, что-то в ней дрогнуло.
А мне очень нравилось быть женой Честера Гроува. Он готовил мне кофе и завтраки, гулял по утрам с Жозефиной, которая полностью одобрила его кандидатуру после первого же бифштекса. Он баловал меня сюрпризами и подарками, водил на свидания и устроил в нашем с ним доме огромную гардеробную комнату. А главное — Чес любил меня, и я любила его, всем сердцем. Конечно, не все было гладко: иногда мы ссорились и бурно мирились, но ни единого раза мне не хотелось покрутить колесо времени и прожить все иначе. Пусть не идеальная, но это была моя жизнь, и другой я не хотела.
Конец