На пересдачу, Кэсси Рок! Четвертая попытка
Шрифт:
— Так-с, с-случай, я вижу, тяжелый, — прокомментировал он, осторожно меня отодвигая. — Какой-то приворот? Любовное з-зелье?
Я мотнула головой, присела на кушетку.
— Вы тоже садитесь, — предложила я. — Разговор будет долгим. В общем, я запустила колесо времени…
С Гроувом на этот раз получилось проще обычного: он не сомневался, не спорил, внимательно слушал и в какой-то момент опять принялся конспектировать все в блокнот. Вот и доктор мне тоже поверил.
— Значит, вязание может меня выдать, — протянул он, когда я закончила, и
— Книги, — предложила я, бросив взгляд на обложку с одиноким всадником.
— Книги, — задумчиво повторил вампир. Он пожевал губы, как будто пробуя слово на вкус, и просиял: — Я стану писателем! Точно! Я ведь давно думал, что мог бы, но не хватало какого-то толчка... Спасибо, Кэсси, отличная идея!
Вообще-то я имела в виду чтение, но так еще лучше.
— Ты хотела что-то с-спросить?
— Ей нужно противозалетное зелье, — буркнула Жозефина, устроившаяся на коврике у двери и до сих пор благополучно молчавшая.
Доктор Шменге ахнул и прижал руку к груди, где давно не билось сердце.
— Говорящая с-собака, надо же. О, Кэсси, как вам с ней повезло!
Я бы так не сказала, но ладно.
— От ее избранника пахнет псом, — продолжила Жозефина сурово. — Я подозреваю, что он чем-то болеет. Чумка, бешенство, блохи…
— Так, тихо, — перебила я. — Все с ним в порядке. Доктор Шменге, вы не могли бы показать Жозефине свои медали? Они ей обычно очень нравятся.
— У вас есть медали? — она вскочила, с нетерпением перебирая лапами. — Можно взглянуть?
Вскоре собака затихла над коробочкой с орденами, зарывшись туда по уши, а я повернулась к доктору.
— Паулюс, мне нужна ваша помощь, — как можно проникновеннее попросила я.
Некоторые моменты из прошлого я разумно опустила, так что доктор не знал, как однажды я разгромила его кабинет, да и про тюрьму умолчала. По сути этого не было, что зря языком молоть.
— Вы ведь наверняка в курсе дел вашего внука. Ни за что не поверю, что Альберт Форест роет могилы без вашего в том участия.
— Я, с-скажем так, осведомлен, — нехотя признался вампир. — Но поверьте, Кассандра, Берти проводит все необходимые ритуалы. Ни одно потревоженное умертвие не осталось без упокоения.
— А Дуглас Мактрау? — напомнила я. — Он восстанет через три дня, в полнолуние, и убьет мастера Гроува или… еще кого-нибудь.
Я поежилась от жуткого воспоминания: бородатый старик с черными провалами глаз, холодные когти, впивающиеся мне в грудь…
— Думаю, ректор забрал какой-то очень важный артефакт, удерживающий Дугласа Мактрау, — высказала я свою догадку.
Возможно, у Кайла тот самый кулон, но это я выясню вечером. Шменге вздохнул, задумчиво покивал.
— Не с-судите его с-строго, Кэсси, — попросил он. — Мой внук — с-светлый человек, идейный. Финансирование с-сократили, но Берти не мог допустить, чтобы академия жизни и с-смерти, его гордость, его детище, превратилась в провинциальное
— Вы знаете, где он держит найденные им артефакты?
— Где-то в хранилище, — ответил доктор. — Среди им подобных. Некоторые, с плюсовым воздействием, продает. Но все только на благо академии! Да, есть вероятность, что из-за неосторожных раскопок дух Дугласа Мактрау был потревожен, но, с-судя по тому, что вы рассказали, там стояла двойная защита. Был проведен ритуал. Как там вы говорили? Враг преклонит колени? Проклятое дитя отдаст плоть? Нас-сколько я могу с-судить, Мактрау запечатали заклинанием. Минус заклятий в том, что всегда есть обратное. В каждой двери должен быть ключик. К Мактрау сделали максимально с-сложную отмычку, но вот, гляди ж ты, сработала.
— А можно его как-то упокоить с концами? — спросила с надеждой я.
— Его кости давно истлели, так что очищение огнем тут не поможет, — задумался Шменге. — Однако можно проследить, чтобы никто не преклонял колени на месте захоронения. Ну и вашему вервольфу лучше туда не ходить. Я могу присмотреть за могилой ночью, а дневные с-смены на вас, Кассандра.
— Звучит логично, — кивнула я и, слегка смущаясь и понизив голос, спросила: — А у вас есть что-нибудь противозачаточное?
— С-сейчас поищем, — невозмутимо ответил Шменге.
— Похоже, курировать бал — твоя тайная мечта.
— Что? — встрепенулся Чес.
— Сияешь как медный таз, — пояснил ректор. — А ведь я всего-то сказал, что ты будешь следить за порядком на студенческом балу.
Чес покивал, пытаясь состряпать серьезное выражение лица, но глупая ухмылка предательски растягивала губы.
Он занимался любовью с Кэсси Рок. С той самой Кэсси, которую считал недостижимой мечтой, которую готов был и дальше обожать на расстоянии. Но дистанция между ними максимально сократилась. Их притянуло друг к другу словно магнитом, и это было похоже на большой взрыв.
Больше всего Чесу хотелось забаррикадироваться в доме с ней вместе и не выходить как минимум до следующей осени. И пусть все восставшие некросы идут лесом.
Однако то, что рассказала Кэсси, дарило надежду. Пусть слабую и зыбкую, как рисунок на песке у края прибоя, но вдруг упокоение первого вервольфа снимет проклятье со всех его потомков?
Похожие случаи были. Вот, к примеру, эпидемия толстощекой поносицы. Стоило провести обряд над могилой ведьмой, пустившей проклятье, — и все заболевшие исцелились.
Но Дуглас Мактрау не какой-то там банальный зомбяк. Его кости давно истлели, остался лишь дух, мытарь.
После педсовета Чес задержался и подошел к ректору.
— Даже не проси, Гроув, — пробурчал тот. — У тебя и так расход умертвий в два раза выше чем у прошлого боевика. Все, закончились. И монастырское кладбище я тебе не дам раздербанить. Жди новых поставок с границ. И вообще, каникулы!
— Что вы знаете о колесе времени?
— А что? — заинтересовался Альберт Форест, оторвавшись от бумаг.