На развалинах мира
Шрифт:
– Река остаётся внизу, до воды можно будет добраться без всяких помех. Но и слишком близко располагаться не стоит, мало ли, вдруг она начнёт выходить из берегов? Потому, вот там, возле камней, самое подходящее место. С одной стороны, нас всегда будет защищать скала, с другой – мы увидим любого, кто выйдет из леса или появится в прериях. А понадобится – поднимемся вверх, на скалу, по тропинке. Она вполне преодолима, только её надо укрепить и обвязать верёвками, чтобы не сорваться при быстром подъёме или спуске. В скале, почти на самом верху, есть углубление – это прекрасная смотровая площадка. Мы обнаружили ее, когда были здесь в первый раз. В ней сделаем настил из тонких стволов и выдвинем его наружу. Так добьёмся еще большей безопасности и получим очень хороший обзор. Сверху видно далеко, а, кроме того, туда можно будет поднять наши припасы и спрятаться самим, если понадобиться. Хорошо?
– Да! Здорово!
Ната, в отличие от задорной и довольной Элины, вздохнула:
– Трудно…
– Да, будет сложно. Но другого способа обезопасить свои вещи я пока не вижу. Возле самой скалы, построим дом. Правда, у нас нет ни одного инструмента, только топор. Но мы сделаем так… Мне не очень нравится, как устраивают свои землянки в посёлке. Они уходят в землю возле самого берега, и вода во время дождя легко попадает внутрь. Кроме того, в них всегда сыро. Правда, их легко выкопать, там тепло и не требуется возводить крышу. Но нам это способ не годится. Берег здесь крутой и обрывистый, даже в этой пещерке я бы не рисковал лишний раз оставаться. Она может внезапно рухнуть прямо в воду реки. Мы будем строить настоящий дом, возле самой скалы. Поднимать стены тяжело, но придется. И затягивать с этим не стоит – жилье нам нужно, как можно быстрее. Здесь много камней, и если бы мы решили выкопать землянку возле скалы, то проблем возникло даже больше, чем возвести дом из бревен. Мы, наоборот, соберём камни и выложим из них площадку, примерно на полметра в высоту и шагов на двадцать в длину и ширину. Потом закидаем все пустоты камнями помельче и землей, затем, сверху насыплем песок. На берегу наверняка найдётся глина, ею мы обмажем пол, чтобы он был ровным и гладким. Так мы сделаем фундамент. Для стен, а их всего три, четвертой послужит сама скала, принесём брёвна из леса и разберём плот. Его хватит почти на две стены. Вкопаем их в землю, рядом с фундаментом, насколько сможем и припрём валунами. Потом травяными верёвками перевяжем между собой. А все просветы опять замажем глиной, перемешав ее с травой. Я выстругаю из щепок клинышки и попробую использовать их вместо гвоздей. Крышу сделаем покатой, закрепив торцы бревен, которые полегче и поменьше, на самой скале. Потом накидаем сверху веток и кустарника и тоже обмажем ее глиной. Скала станет защищать нас от бокового дождя – я заметил, что ветер в основном дует здесь с юга, и приносимый с гор ливень не сможет быть для нас так же опасен, как на открытом пространстве. Сама скала станет нам прикрытием от падающей сверху воды. Ну а со временем крыша закаменеет настолько, что уже сама не будет пропускать ни капли. А если где и просочиться, мы всегда сможем замазать дыру. Если хватит желания и сил – обнесем небольшой участок возле дома изгородью, тогда все это превратится в настоящую крепость. Ну, пока все. Этой работы нам хватит надолго…
– Дар, – Ната выслушав меня, согласно кивнула головой С этим всё ясно. А что мы будем есть? Консервы надо приберечь, на крайний случай.
– Сейчас и есть такой случай. Но нам действительно, надо найти добычу. Или, попробовать порыбачить. Только, как мы сохраним то, что добудем?
– Высушим на солнце, – Ната посмотрела на небо В прерии так поступают все. Подвесим кусочками, повыше, чтобы ветер отгонял мух. Оно завялятся, и у нас будет возможность сберечь мясо.
Элина переводила взгляд то на меня, то на Нату:
– Не понимаю, откуда вы всё знаете? Я совсем в этом ничего не соображаю!
– Читать надо было книжки всякие… Там много чего описывается. И вообще, жизнь учит…
Мы оставили её охранять поклажу, а сами углубились в степь. Предварительно я поднялся на скалу и долго высматривал, не мелькнёт ли где, мохнатая спина нужного нам зверя. Кажется, и даже не очень далеко отсюда, было какое-то движение очень знакомых, по расцветке, шкур. Возможно, это были два или даже три овцебыка. Лишь бы нам не перепутать их и не нарваться на других зверей, для которых мы сами могли стать добычей. Ната проверила дротики, я подтянул тетиву, и мы быстро зашагали, пригибаясь под отросшими верхушками стеблей громадного кустарника и высокой травы.
– Постоянно удивляюсь…- Ната вполголоса говорила мне свои соображения Обычная трава, а выросла так, что словно по лесу идём. Хорошо, что она растет не сплошным ковром, а то и шагу бы ступить нельзя было. И этот цвет, жёлто-серый, не зеленый! Я иногда думаю, что мы здесь – лишние, что этот мир не для нас…
– Что ты, Ната! Раз мы выжили тогда, разве сдадимся теперь? Нет, этот мир, теперь именно для нас! И не думай об этом, а то совсем запутаешься… принимай всё как есть, так проще… Стой!
Ната уткнулась в мою спину, я выхватил стрелу и приложил её к луку.
– Слышишь?
– Нет… А, слышу! Что-то грузное чавкало и громко урчало впереди нас. Мы загорелись общим возбуждением.
– Овцебык?
– Может быть… Пошли поближе. Нет, подожди! Откуда ветер?
Ната приподняла дротик над верхушками травы и слегка раздвинула их:
– Видишь, стебли к нам пригибаются… Значит оттуда, где этот…
– Хорошо! Прими правее, подойдём в двух сторон. И, поосторожнее…
Мы крадучись, проскальзывая
Корова громко заревела и рухнула вниз, подминая собой подогнувшуюся траву. Кровь хлынула из раны, заливая шкуру животного. Мы растерянно встали возле неё – так легко? И тут это чудовище взметнулось на ноги! Только густые заросли и торчащие из земли корни растений спасли нас от гибели. Животное путалось в них при беге и припадало на передние копыта-лапы, а мы неслись прочь, стремясь уйти от страшных рогов и, не менее опасных, зубов! Он бы все равно нас нагнал – копыта были лучше приспособлены для передвижения, чем наши ноги, но нас спасла случайность. Мы пронеслись как две стрелы, по настилу из спутанных трав, не заметив под ним ямы, а грузный и тяжелый зверь, едва ступив на него, дико промычав, упал вниз. У ямы была глубина около двух метров, животное влетело в нее головой и уже не могло выбраться самостоятельно. Мы тяжело дышали – если бы не эта яма…
– Надо торопиться! – Ната вытащила нож Свинорылы учуют кровь – и прощай все труды!
– Нет. Яма вырыта в песке, и вокруг, тоже, один песок. Они не появляются в песке. Но кровь могут унюхать крысы, если они здесь водятся.
– Я, сначала, бросила дротик, а потом испугалась… Такое огромное животное!
– Нам просто повезло… Больше никогда не стану охотиться на таких!
Оказалось, что дротик Наты, пробил животному сердце, но живучесть его была такой, что он смог еще нестись в злобе и жажде убийства, за нами, около пятидесяти шагов… Я потом поразился, вытаскивая дротик из раны – какая сила должна быть, чтобы так бросать? А ведь в обычных условиях, Ната не могла похвастаться ничем особенным… Но эта загадка разрешилась просто – она воспользовалась копьеметалкой, значительно удлинявшей и дальность броска и скорость его полета.
Я попробовал надрезать кожу ножом. Она поддалась с большим трудом, несмотря на то, что сталь была хорошо заточена – за этим я следил постоянно. Мы с трудом отделили большой кусок мяса и жира, я увязал его веревками из травы и, чтобы не пачкать одежды, подложил несколько стеблей на спину.
– Вернёмся?
– Да. Бросать такое богатство – расточительство. Когда нам ещё так подфартит? Лишь бы никто другой не обнаружил…
Мы отнесли груз домой. Вернее, туда, где ещё только собирались его построить. На этот раз я оставил Нату отдыхать и взял с собой Элину. Мы приготовили мешки для поклажи, кроме того, я захватил топор, чтобы вырубить куски из туши. На нашу добычу никто не покушался. Это меня обрадовало – волки, будь они рядом, могли учуять запах крови, а ввязываться в схватку с сильными и опасными противниками, мне сейчас никак не хотелось. За четыре ходки, я с девушками перетащил почти половину туши. Хочешь, не хочешь, а остальное приходилось оставлять на месте, уже смеркалось. В последнюю ходку я так нагрузился от жадности, что еле передвигал ноги. Ната, остававшаяся в лагере, занималась нарезкой мяса и подвешивала его, как и собиралась.