На службе их величеств
Шрифт:
Отвесив королеве низкий поклон и приложившись к руке, профессор покинул кабинет. Охранные чары специально для него временно спали, двери сами собой отворились и захлопнулись.
Едва затихли шаги Шардаша, как Раймунда сгорбилась и прошептала: "Зачем, зачем ты это делаешь? Обвиняешь меня в низости - и сам поступаешь так же".
Обойдя графа Саамата, королева упёрлась лбом в стекло. С каждым мгновением плечи её расправлялись, и вот к Магистру магии обернулась прежняя властная, знающая себе цену женщина.
– Я просила не мешать, пыталась посвятить во всё, - напомнила она, -
– Иногда кажется, что ты больна, Мунда, - покачал головой Магистр магии.
– Может, я чего-то не знаю, и ты куда-то влезла и теперь с помощью сомнительного сговора с Шагающими по воде пытаешься выбраться? Тогда я помогу, но только тогда. Ну же, ты всегда была откровенна, Страден не узнает.
Граф Саамат выжидающе смотрел на Раймунду, но та заявила - причина всего одна - будущее Лаксены.
– Только видим мы его по-разному, - с горечью добавила королева и, видя, что Магистр магии не намерен уходить, ушла сама.
Что ж, она не желала подобного развития обстоятельств, но победить упрямство графа Саамата ей не под силу. Оставалось надеяться, что старания и жертвы окупятся. В крайнем случае, освободившийся от гнёта Империи король женится снова.
25
Раймунда закрыла глаза и несколько минут, не двигаясь, простояла у открытого окна. Несмотря на зимнюю стужу, ей было жарко, так жарко, что королева даже вышла на балкон. Она надеялась - ночная Наисия успокоит, но ошиблась.
Город переливался магическими огнями над Университетом и Академией чародейства, блистал серебряными бликами снега на крышах и кронах деревьев, тонул в прозрачном лунном свете, но не унял беспокойства.
Королева оперлась о перила и перегнулась, скользя взглядом по стёклам дворца - кое-где ещё горели огни. Затем посмотрела налево, на панорамные окна своих покоев, и сжала пальцы так, что металл впился в нежную кожу. Пальцы тут же примёрзли, но Раймунда будто не замечала боли, как до этого не замечала холода.
Покоев Страдена она не видела, но знала, чем он занят.
Вчера они вновь провели ночь вместе. Страден целовал и ласкал жену, шептал разные глупости, радовался, как ребёнок оттого, что Раймунда сменила гнев на милость и снова нежна с ним, а королева играла, изображая чувства.
В юности, когда она принимала решение о замужестве, король даже нравился Раймунде, теперь всё ушло. Но она старалась, чтобы он не заметил, и неустанно напоминала себе о долге.
А Страден любил её, как прежде - чего только стоила его привычка украдкой сжать на людях пальцы супруги или поцеловать руку настоящим, а не придворным поцелуем. И он всё так же шептал имя супруги во время близости.
Раймунда сама не понимала, что произошло между ними, знала лишь - их теперь разделяла пропасть, только Страден её не замечал. Впрочем, чего ждать от
Раймунда с трудом отдёрнула руку и подула на пальцы. Только сейчас осознав, в каком виде стоит на морозе, королева вернулась в спальню, плотно закрыла окно и балконную дверь и присела на корточках у огня.
Позволив себе пять минут слабости и согревшись, Раймунда нажала на скрытую в облицовке камина пружину, взмахнула волшебной палочкой и начертила на выдвинувшейся пластине пару символов. Открылся тайник. Королева извлекла из него стопку шифрованных записок и устроилась перечитывать их на кровати.
В первый раз эти строки вызвали страх и ненависть, сейчас разум отбрасывал эмоции, оставляя только факты.
Собственно, этого следовало ожидать. Государственный долг подошёл к критической отметке, почти сравнялся с годовым доходом Лаксены, и Темнейший намеревался потребовать его выплаты. С процентами. Нет, не теми, что простил: императора, как и всех демонов, отличала хитрость, и он заложил в договор двойные проценты. В ворохе бумаг так легко не заметить одну единственную строку, которая может пустить по миру: "В случае задержки выплаты оговоренной суммы более чем на сутки, заёмщик вправе требовать неустойку по своему усмотрению".
При погашении долга частями вводилась новая система процентов, накладывавшаяся на старую. И, в довершения всего, за начавшийся год надлежало расплатиться в полном объёме: соглашение с Темнейшим о частичном списании долга заключалось в прошлом. В этом всё начиналось с чистого листа, но система расчётов оставалась прежней.
Раймунда подсчитала и поняла - долг королевству не выплатить, если не обобрать подданных до нитки.
По донесениям шпионов, посланник императора прибудет в начале февраля. Между тем, соседнее государство уже считало Лаксену своей провинцией и делило её территорию между аристократическими родами.
Верные люди, не пойманные Чёрным дозором, сообщали - в случае отказа платить по счетам, Темнейший пойдёт на радикальные меры. Какие, Раймунда прекрасно понимала. Нет, не война, а блокирование торговых путей. Лаксену отрежут от всего остального мира, а короля принудят добровольно передать корону Темнейшему.
Под конец Раймунда оставила последнее донесение - копию приказа, полученного кланом Видящих. Бумага была заляпана кровью и, вероятно, стоила шпиону жизни, но всё же попала в руки королевы. Страдена надлежало похитить. Когда - неизвестно, поэтому промедление могло стоить слишком дорого.
Первые записки датировались прошлым годом, эту королева получила на второй день Новолетья. Зашифровал и передал её маг, много лет успешно изображавший имперца, самый лучший шпион Раймунды. Оставалось надеяться, что он всё же сумел сбежать.
Королева свернула записки и убрала обратно в тайник, затем извлекла из него пару колец - не драгоценностей, а сосудов с магией, и серебряную цепочку с тоненькой подвеской-листиком. В ней поблескивала то ли капелька крови, то ли какая-то жидкость.