На тысячи осколков
Шрифт:
– Мы еще закрыты! – вместо приветствия прокричали где-то из глубины зала. – Начало в семь. И перестаньте пялиться на мой…
– Добрый день, госпожа Ланге! – перебил я эту веселую женщину пышных форм.
Клуб был готов для свиданий. Складывалось ощущение, что по нему пробежал единорог, раскидал блестки, воздушные шары в виде сердечек, валентинки, перья и конфеты. Думаю, розового цвета в нашем городе не осталось. Про маму можно было бы снять еще один мультфильм с миньонами – «Злодейка и похищение розового». Но кто я такой, чтобы указывать?
– Ой, ты же сын госпожи Йессен? – женщина с трудом развернулась. – Я подумала, что это престарелые кавалеры перепутали время и приковыляли.
– А это приковылял я, – у меня не получилось сдержать улыбку. Госпожа Ланге была невероятно милой. Ее доброе лицо обрамляли кудряшки рыжих волос, а глаза светились теплом. Уверен, она точно сможет встретить свою половинку. Ни один мужчина не устоит перед доброй женщиной. Чувство юмора в сто раз важнее сногсшибательной фигуры.
– Надеюсь, ты не открывал эту игру? – подмигнула она. – Тебе еще рано играть в такие игры. А хотя…
– Не открывал. – Я подмигнул ей в ответ. – Предпочитаю играть на гитаре.
– А девушка у тебя есть? У такого красавчика не может не быть подружки.
О нет. Только не это.
– Или даже не одна, да?
За что мне все это?
– Девчонки толпами бегают? Еще и гитарист.
А молнии бьют в феврале?
– Чего молчишь? Я угадала? Сердцеед?
Еще один ее вопрос, и я повешусь на розовом воздушном шарике.
– Ладно, не красней! – она ущипнула меня за щеку. – Будь я лет на двадцать помоложе…
Вот кокетка. Двадцать? Будем честны, у нас разница лет в сорок.
– Ну, все, иди! А то скоро девчонки мои понабегут. Ты для них слишком лакомый кусочек.
Надо рвать ноги. И, попрощавшись, я выскочил из клуба. Нужно было выступить у них на вечере. Только одиночки могут понять мою боль. И мои песни.
Мы встретились с Дэни у дома. И он был уж слишком позитивно настроен. В отличие от меня. Мне совсем не хотелось тусоваться. Хотелось просто пойти в лес и выть, как Джейкоб. Надо поискать еще знаменитых оборотней. Может быть, у меня нет девушки, потому что я выучил «Сумерки» наизусть?
Мороз становился крепче, метель тоже набирала силу. Город, освещенный звездами, погружался в снежную темноту. Новичку в этом городе точно будет страшно. Кажется, что из-за каждого дерева на тебя смотрит монстр своими блестящими глазами. А это просто снег и звезды играют с твоим воображением. Новичок… Точно! Герда.
Стоило мне о ней подумать, как сразу стало жарко. Даже пальцы рук, которые секунду назад невозможно
Любопытно.
Но времени думать не было. Дэни в нетерпении дернул меня за руку:
– Не спи, погнали. Встретимся со Стеффаном там. А то я сейчас ноги протяну от холода.
Я посмотрел вниз, на его ноги. Дэни точно планировал сегодня кого-нибудь подцепить: на нем красовались новые кроссовки кипенно-белого цвета. И слепили они ярче снега. За такой подвиг он точно заслужил поцелуй от красотки из параллельного класса.
– Да, пойдем. Хватит морозиться. Может, он и не придет. А будет с этой… Как ее? Анитой.
Ежегодные вечеринки в День святого Валентина семьи Бранд славились на весь город. И уже лет двадцать даже метель им не помеха. Каждый старший ребенок в этой семье проводит вечеринки, приглашая почти всю школу. Этот год был не исключением: Фил Бранд пригласил всех девяти- и десятиклассников. Зачем я туда пошел – остается загадкой. Наверное, чтобы еще раз посмотреть на Эмилие. Дать ей шанс передумать. Только нужен ли ей этот шанс?
Большой трехэтажный коттедж был украшен сердечками. Минимализм. А вот еды было навалом: бутерброды, оливки, чипсы, орехи, газировка, пицца.
И после третьего куска пиццы с сыром мое настроение наконец-то поползло вверх. Может, к черту эти отношения? Вот пицца никогда не сделает больно.
Пока Дэни пытался склеить девятиклассницу рассказами об автопилотном транспорте, я наслаждался музыкой, которая заполнила дом, чипсами и коллекцией виниловых пластинок Фила. Вот черт, о такой я могу только мечтать!
Девушки нет, коллекция винила оставляет желать лучшего, один друг уже с девушкой, второй пытается ее найти. Я один. С миской чипсов.
Первый удар: я никчемный одиночка.
– Карл! Что ты тут делаешь? – ко мне подошла улыбающаяся Эмилие.
– Пришел на вечеринку, – я в растерянности оглянулся. Неужели она передумала? Мне нужны свидетели.
– Карл! – Эмилие захлопала ресницами. – А ты не мог бы мне помочь?
– Только я Кай… – ее просьба точно не была вторым шансом. Неужели в ее красивой голове не умещается мое имя?
– Ты не мог бы достать алкоголь? Тухло на вечеринке с лимонадом.
«Знаешь, Эмилие, а не пошла бы ты в задницу? Вот прям выходишь из этого дома и прямиком в этом интересном направлении!» – подумал я, но вслух сказал совсем другое:
– Эмилие, я уверен, ты сможешь закадрить девятиклассника, который с радостью стащит из отцовского бара бутылку чего-то крепкого. И за это даже не придется зажиматься с ним за школой.
– Придурок! – Эмилие смерила меня таким взглядом, что если бы рядом с нами кто-то зажег спичку, то я явно бы сгорел.
Второй удар: Эмилие на меня плевать. Как говорит моя бабушка, «легко пригласить дьявола в гости, трудно заставить его уйти».