На высочайших вершинах Советского Союза
Шрифт:
29 июня. Хорошая прохладная ночь, чудесное утро. Вершины
сияют белым блеском.
Сегодня уезжает в Алтын-мазар наш караванщик узбек Елдаш.
Готовим срочно письма. Три красноармейца уехали еще вчера; здесь нечем
кормить лошадей. Решили сегодня же выйти па Балянд-киик на охоту. Уже
собрались, как показался всадник, за ним долгожданный караван с
необходимыми продуктами. Это изменило наши планы. Вечером решено
идти
на дневной бумаге, получается хорошо.
Вышли в семь часов. Я и еще несколько человек поднялись сразу
вверх по скалам. Остальные пошли берегом по камням. Впереди отвес.
Пришлось взять еще и еще выше.
Широкая долина между двумя языками. Подошли к нашим. Они в
трагическом положении: припертые к стене потоком, уныло бросают
камни, пытаясь сделать переправу через рукав. Безнадежно. Пришлось
всем бродить в ботинках.
Опять стена. Обход через верх. Вышли на язык, эффектно
вклинившийся в ущелье. Ждем отставших и обсуждаем, где ночевать.
Решили на противоположном правом берегу. Приятно залечь в мягкий
мешок. Утром решено встать со светом, подняться по первой лощине и
взять ее в кольцо.
77
30 июня. Уже стало светать, когда Аркадий Георгиевич разбудил
незадачливых охотников. Холод подгонял. Быстро оделись и сразу же
вышли. Киргизенок, сын одного из караванщиков, как всегда, впереди, за
ним я. Вошли в ущелье и по ущелью вверх.
Вдруг киргизенок затаился и нам машет. Залегли и мы. Но я лично
ничего увидеть не смог. (Вот зоркий чертенок!). И только спустя
порядочное время над скалами увидел козла. Рога его, как ниточки,—
далеко! Крадучись, долезли выше — козел скрылся и больше ого уже не
видели. Наконец киргиз сел и заявил: «Киик теперь далеко ушел». И сам
дальше не пошел.
Кругом вершины изумительные. Мощный пик Коминтерна — 6600
метров. Правее, за острой, как бы гофрированной, вершиной Сандала
виднеется пик Мусджилги и правее, еще более мирный, но тоже мощный
Шильбе. Ниже они обрываются очень крутыми голыми скалами,
изрезанными узкими кулуарами. Кулуары заполнены изорванными
ледниками; а в нижней части черными ледниковыми моренами. Танымас
тоже, насколько видно, покрыт целиком моренами.
Я решил лезть выше — по крутым травянистым склонам,
изрезанным скалами и осыпями. «Вот до выступа долезу, посмотрю — и
обратно». Долез. Дальше опять уходит склон вверх и венчается скалистым
пиком.
с него увидеть можно. Долго пришлось «поцарапаться» до него. Вот уже
снежники начались. У скал перелез один снежник. Скалы обошел справа и
вылез на гребень. Надо спускаться. На снежнике применил старый способ.
Съехал удачно, хотя внизу оказался лед, выходящий прямо на камни.
Дальше вперепрыжку быстро пошел вниз.
На скалистом спуске из-под ног выскочил камень, и я съехал как-то
неудобно, боком. Немного поцарапался, но задержался. Дальше без особых
приключений спустился до места нашего ночлега.
78
Наши ушли! Оставлен. Ну что же делать? Галеты и лепешку сунул
в рюкзак (хочется лишь пить). Туда же в мешок и страшно надоевший
свитер и штурмовку. Пошел правым склоном. Следы ребят: видно, пошли
тем же путем. Начались осыпи. Впереди песчаный склон с деревцами арчи,
похожими на тую.
Увлекшись хорошей дорожкой, взял ниже и попал в узкие сыпучие
и крутые кулуары. Пришлось опять лезть вверх, песок сдает — тяжело.
Дальше, осторожно, по осыпи. Спустился до речки — отлегло. Прошел
долинку под правым обрывом и около ледника с наслаждением напился
чистой ледяной воды. Опять подъем по леднику, засыпанному мореной. С
холма вышел на караванную дорожку. Напротив палатки. Аркадий
Георгиевич издали приветствует меня.
1 июля. Опять сборы на охоту, и удержаться я, конечно, не смог.
На Балянд-киик вышли довольно рано. Первая забава переходить реку
Малый Танымас. «Старички» пошли ниже. Я же переправился против
лагеря. Бой отчаянный, холод сводит ноги. Вылез мокрый выше пояса.
Вот старое русло Сельдары. С прошлого года эта река отступала к долине
Балянд-кйик и сейчас огромным ключом бьет из самого правого угла
ледника, клубясь дальше огромными бурунами.
До лагеря на Балянд-киик прошли больше двух часов.
Иван Георгиевич сразу же значительно отстал. Аркадий Георгиевич
тоже не спешит. На скалах, почистив винтовки, решили сделать засаду и
ночлег. Иван Георгиевич подошел значительно позже, предварительно
аукнув (это в засаде-то!).
Настигнув нас, заявил: «Ну, знаете, очень высоко залезли, тут и
кийков не бывает!» А залезли не более чем на 200 метров. Засада неплохая.
Но тут и Аркадий Георгиевич заявляет, что Абдурахман еще давно сказал