На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)
Шрифт:
О его замысле мы узнали 10 июля. В тот день командующий фронтом И. С. Конев, выступая перед руководящим составом нашей армии, предупредил, что, согласно добытым фронтовой разведкой данным, на ряде участков возможен отвод войск противника с занимаемых ими позиций на один из рубежей в глубине обороны с целью избежать потерь от нашей артиллерийской подготовки.
Сообщение было не из приятных. Оно означало, что противник располагал какими-то конкретными сведениями о нашей подготовке к наступлению. И если он собирался отводить войска лишь на некоторых участках, следовательно, ему было известно, где именно таится угроза.
Стал ясен и расчет вражеского командования на то, что мы, не заметив его маневра, обрушим огонь своих орудий и минометов на... пустое место. Снаряды вспашут оставленные позиции, и наша артиллерийская подготовка будет сорвана, вследствие чего мы не сумеем прорвать глубоко эшелонированную оборону.
Читатель легко представит себе всю серьезность этого вопроса, если учтет, что на участках прорыва мы сосредоточили на каждом километре фронта в среднем по 181 орудию, не считая 45-мм пушек и 82-мм минометов.
Мощный удар предстояло нанести и с воздуха. И в случае, если врагу удастся добиться того, что мы сбросим накопленные нами запасы снарядов, мин и авиабомб на позиции, оставленные его войсками, то это может значительно облегчить ему задачу отражения нашего наступления.
Почти все наши штабы и войска впервые встретились с такой опасностью. Поэтому были особенно тщательно разработаны и осуществлены меры, направленные на срыв замысла противника. Прежде всего мы резко усилили наблюдение, с тем чтобы задуманный врагом маневр был своевременно замечен.
Сложность этой задачи состояла в том, что установить отвод войск противника в глубину обороны мы могли лишь путем хорошо организованной неослабной разведки. Между тем проведение разведывательных мероприятий, как отмечено выше, вновь прибывшим соединениям было запрещено.
Выход все же нашли.
До прибытия 38-й армии в новую полосу намеченный ей участок прорыва занимала находившаяся в обороне 140-я стрелковая дивизия 60-й армии. Теперь она была включена в состав нашей армии, но должна была передать свой участок частям четырех вновь прибывших стрелковых дивизий, которым и предстояло прорывать здесь вражескую оборону. Так вот, чтобы не раскрывать их появления на переднем крае до предусмотренной планом смены, было решено разведку и усиленное наблюдение за противником с целью установления возможного преднамеренного отхода с первой траншеи возложить на 140-ю стрелковую дивизию.
Ее командир генерал-майор А. Я. Киселев прекрасно справился с ответственнейшей задачей. Он расширил сеть наблюдательных пунктов, в том числе и офицерских, организовал поисковые группы разведчиков, действовавшие почти непрерывно в темное время суток, подслушивание и разведку боем. В результате скрытный отход вражеских войск с переднего края для организации сопротивления в глубине был полностью исключен.
Усиленную разведку и наблюдение 140-я стрелковая дивизия вела вплоть до последнего часа своего пребывания на этом участке.
Смена войск началась в ночь на 12 июля. Сначала в боевые порядки 140-й стрелковой дивизии было введено по одному стрелковому батальону четырех упомянутых дивизий в пределах намеченных для них разгранлиний. Командиры батальонов и рот сразу же расположились в траншее
Следующей ночью 140-я стрелковая дивизия окончательно передала свои позиции, проведя непосредственно перед этим разведку боем силами стрелковой роты в полосе каждой сменившей дивизии. Это делалось затем, чтобы удостовериться, не оставил ли противник своих позиций на переднем крае, попытаться вскрыть его огневую систему и скрыть произведенную смену войск.
На следующий день мы планировали наступление передовыми батальонами, усиленными танками и артиллерией, но уже из состава сменивших дивизий.
Теперь на участке прорыва заняли исходное положение в полном составе 70-я гвардейская, 211, 121 и 304-я стрелковые дивизии, которыми командовали генерал-майор И. А. Гусев, подполковник И. П. Елин, генерал-майор И. И. Ладыгин и полковник А. С. Галъцев. Они и взяли на себя дальнейшее наблюдение за противником.
Таким образом, было сделано немало для того, чтобы не прошел незамеченным возможный преднамеренный отвод вражеских войск.
Однако, как показали дальнейшие события, не в нем заключались те неожиданности, с которыми встретилась наша 38-я армия после начала своего наступления. Решающее воздействие на ход операции в нашей полосе, по крайней мере вначале, оказали отмеченные выше факторы - раскрытие противником подготовки войск фронта к наступательной операции и трудности, связанные с перегруппировкой на совершенно незнакомую местность непосредственно перед нанесением удара.
Авторы многочисленных военно-исторических исследований и воспоминаний о Львовско-Сандомирской наступательной операции не рассматривают и критически не оценивают последствий ошибок, допущенных в подготовительный период. Почему эта операция не явилась внезапной для противника не только в оперативном, но и, особенно, в тактическом масштабах? В силу каких причин вражеское командование знало, на каких направлениях и когда будут нанесены удары наших войск, каков общий состав ударной группировки фронта? На эти вопросы наша литература пока не дала ответа.
Между тем он необходим. И отнюдь не для того, чтобы задним числом бросить в чей-либо адрес упрек. Нет, это нужно для обобщения опыта Великой Отечественной войны, для выяснения сущности упущений, которым не должно быть места.
Во всех крупных фронтовых и межфронтовых операциях 1944 г. при нанесении ударов достигалась в той или иной степени оперативная или тактическая внезапность. И это являлось прежде всего результатом слаженной, хорошо спланированной и осуществленной работы в подготовительный период.
От внезапности удара в значительной мере зависит успех в выполнении наступательной задачи. Это один из важнейших и определяющих элементов военных действий. И его отсутствие неизбежно ведет к большому напряжению сил, привлечению дополнительных войск, потере времени и, следовательно, невыполнению намеченного плана. Фактор внезапности возникает не сам по себе, а в результате глубоко продуманного замысла предстоящей операции, правильного выбора направления главного удара, боевой выучки войск, скрытого сосредоточения превосходящих сил, глубокого изучения противостоящего врага и др.