На землях рассвета
Шрифт:
– И остальные ничего не знают об этом?
Принц пожал плечами.
– На исход дела это никак не повлияет. Если нас разобьют, разочарование будет очень сильным. К чему бы?
– А нас разобьют?
– Да или нет... но я не знаю.
3.
Какое-то время они молчали. Найко заметил, что от шлема Охэйо куда-то за воротник тянулся тонкий провод. Но если к принцу и поступала какая-то информация, с другом он ей не делился, - а прочитать что-либо по его лицу, было, разумеется, невозможно.
Найко вздохнул и поднял голову, чтобы весь обзор его глаз заняло ночное небо. Вдруг они удивленно расширились - на востоке, словно рождаясь из снов, из зыбкого небытия на бесконечно далеком горизонте, взошли яркие
– Мроо гораздо больше, только они темные, и мы их не видим, - сказал Охэйо. Он сам казался темным силуэтом на фоне неторопливо плывущих звезд.
– К счастью, пустоту между миров пересечь куда труднее, чем грань между светом и тьмой. Смешно, правда?
Найко не видел в этом ничего забавного. От исхода боя зависела его жизнь, жизни остальных и жизнь Охэйо тоже, - но вот этого принц, казалось, не понимал. Он вел себя, словно в цирке, - по крайней мере, его лицо не выражало ничего, кроме любопытства.
Вдруг бледно-черное небо озарили яркие сполохи взрывов. Вокруг сияющего созвездия флота вспыхнули разноцветные огненные шары - зеленый, фиолетовый, оранжевый, ещё один зеленый...
– Это пока только ракеты, - сказал Аннит, - но Мроо уже сбросили маскировку. А у таренцев в рукаве туз. Погляди, - он протянул руку, указывая на что-то на крыше соседнего здания, как сначала показалось Найко. Потом он догадался посмотреть чуть выше.
Да! Вот он, свет, бледное сияние, разливавшееся в стороны и вверх. За ним на северо-восточном горизонте появилось фиолетовое пламя, и впилось в небо, словно луч прожектора. Когда оно поднялось над краем земли на три ширины ладони, в основании фиолетового столпа появилось нечто яркое, мерцающее, больше похожее на сполохи далекого фейерверка. Вдруг стало светлее, - словно где-то за домами взошло маленькое солнце. От их темных коробок побежали небывало четкие тени, - и когда то, что отбрасывало их, наконец, показалось над крышами, Найко отвел взгляд, потому что маленький ртутный диск был гораздо ярче, чем самое сильное лунное сияние. Словно большая звезда взошла низко-низко над темной землей, дрожащая, лучистая. Её бесцветный свет разгорался всё ярче, в тысячу раз ярче потускневшей луны. Вся улица купалась в нем. Найко мог сосчитать все снежинки у себя под ногами; он видел, что стальные плоскости ограждающих улицу стен ободранные и грязные.
– Что это?
– спросил он.
– Генератор планетарной защиты, - ответил Охэйо.
– Это найларская разработка, из новых. Его мощность - сто миллионов тераджоулей. В боевом режиме он может разрушить тысячемильную луну. Такое не каждый день увидишь.
– У Конфедерации есть связи с Найларом?
Охэйо пожал плечами.
– Что такое Конфедерация? Сто миллиардов людей на тридцати планетах из... не знаю, многих тысяч, наверное, заселенных Мааналэйсой. А у Найлара населения за триллион. Они тоже враги Мроо. И более могущественные, чем мы. Неважно, какой у них общественный строй.
Найко не был противником коммунизма, но манеры Найлара внушали ему подозрения. Их главным оружием были пентагрианские фабрики - гигантские звездолеты-заводы, способные производить всё, что угодно, - в том числе, и новые пентагрианские фабрики. Когда даже одна такая штуковина зависала над какой-нибудь планетой, и с неё начинал падать чистый шоколад, всякое сопротивление найларским реформам обычно кончалось. То, что экономика при этом завещала долго жить, и пентагрианские фабрики становились жизненно необходимыми, мало кого волновало. Это, конечно же, было несравненно лучше тотального геноцида Мроо, но идея о непротивлении злу насилием не входила в число найларских добродетелей. Им нравилось нести благо ближнему, но это вовсе не значило, что они не могут убить его, если их благотворительность отвергнут. Их корабли были небоеспособным мусором, - те, что появлялись первыми. Но если
А Генератор всё поднимался и становился всё больше, и Найко уже видел, что это - целая крохотная галактика яростного алмазного сверкания. Она взошла в зенит, точно над ним...
А потом от неё во все небо развернулся пышный струящийся занавес - тончайшее плетение синих кружев, словно бы подсвеченных тончайшим розовым, - от горизонта до горизонта, за считанные секунды. Найко ахнул, приоткрыв рот, как мальчишка, - а небо над ним медленно менялось. Розовый цвет растекался, густел, пока не залил весь небосвод с севера на юг. На его фоне иногда словно приоткрывался ослепительно белоснежный, как ледяные кручи, занавес, и Найко представал причудливый танец боя. Казалось, яркий волшебный свет вдруг проливался на изысканные самоцветы, и они, рассыпая по небу снопы лучей, истекали радужными бликами. Ядерные взрывы вспыхивали, как заходящие солнца, бросая на снег зыбкие тени, сначала белоснежные, а через несколько секунд кроваво-красные. Их свечение становилось коричневым, тускнело и угасало, но представление не прекращалось.
Вдруг всё небо вспыхнуло от взрывов, - их было десять или двадцать, на сей раз, в узко ограниченном пространстве - Мроо прорывались сквозь строй флота к Генератору. Вскоре участок взрывов так сжался, что Найко понял - дело плохо. Вокруг резко заплясали тени. В его ослепленных глазах все поплыло. Сине-зеленые вихри вокруг Генератора, словно водоворот ада... огромное свечение, дальше, ближе, пульсируя...
Найко закричал от испуга, чувствуя себя бактерией под каблуком - очень неприятное ощущение - моля, чтобы всё это прекратилось. И, словно отвечая ему, в восточное небо взметнулись еще пять крошечных огоньков, оставляя странные световые зигзаги, как медленные молнии. Один из них вдруг погас, но остальные сошлись вокруг Генератора, - и, подобно четырем солнцам, осветили простершуюся во все стороны огромную равнину неба. Сияние Генератора поблекло рядом с ними, он стал просто блестящей спиралью. Она плыла среди вспышек, словно льдинка среди падающих солнц. Взрывы были теперь ясно различимы - растущие облака огня. Найко уже отчетливо видел двенадцатиконечную спираль Генератора, удиравшего от них, и его длинный синий выхлоп. Вдруг он сам превратился в слепящее солнце, залив всё мертвенным светом летнего полудня, запылал так ярко, что перед глазами всё расплылось от боли. Тепло обрушилось на Найко, как удар, почти обжигая, снег на всей улице засиял белыми алмазными искрами.
Найко упал лицом вниз, закрывая голову руками, потому что всё небо над ним взорвалось адскими сполохами, - это была сама смерть, он видел её воочию. Его окатила волна жара, опалив руки и шею, и на миг лишив возможности понимать происходящее, - и вдруг резко спала, как будто он вошел в тень летним днем. Вокруг заклубился туман, создавая первый по-настоящему ощутимый ветер, и Найко почувствовал, какой он холодный.
Как только восстановилось зрение, он осторожно приподнял ресницы, и, часто моргая, посмотрел вверх, всё ещё щурясь и держа руку у глаз.
Диски беспощадного света расплывались в мутно-алые облака, тускнея на глазах. Когда они перекрыли друг друга, вспыхнули складки, как в полярном сиянии. Они пряталось за широким пятном с зеленоватыми переливами по краям - облаком от взрыва Генератора. Всё вокруг было затоплено его ярким оранжевым светом, но пятно тоже начало расплываться. На секунду снова полыхнул огонь, а затем разлетелся на отдельные искры, словно последняя головешка догоревшего костра.
Ни одна вспышка больше не нарушала черноту неба. Во мгле угасал голубой столп, а возле его верхушки маячили останки Генератора: красный, тускло-дымный шар, похожий на затмившуюся луну в облаках. Через несколько минут он угас почти полностью, но появились другие огни, - яркие вспышки за зданиями на востоке. На западе несколько световых точек всё быстрее и быстрее поднимались к зениту. За каждой тянулся зыбкий световой шлейф. Найко помнил, что у Империи еще оставались "легкие" ракеты ПКО - 169 магнетронных и 36 термоядерных, - но толку от них в такой битве было бы немного.