На землю с небес и дальше в лес

Моррисон Меган

— Ваше высочество, а почему лагерь Благородного Собрания находится в этих местах? — спросил Джек, изо всех сил пытаясь не отставать от широких шагов принца Мика. — Были какие-то волнения?

— Нет, не волнения, — ответил принц Мик. — Зеленое содружество собирается отпраздновать семьдесят пятую годовщину независимости от Розовой империи. Люди со всей Времии собираются в столицу, чтобы отпраздновать с Зелеными и помочь им в подготовке Столетнего дня.

— Столетнего дня? — переспросила Рапунцель.

Большими пальцами она поглаживала неподвижное маленькое тело Принца-лягушонка, волнуясь все больше с каждым шагом.

— Предоставлю своей

сестре возможность рассказать вам эту историю, — ответил принц. — Она будет вне себя от радости, что нашла благодарную аудиторию. О, это должно быть здесь...

Перед ними не было ничего, кроме темноты и снега, да еще двух фигур в плащах, стоящих недалеко впереди. Рапунцель ринулась к ним, а когда добежала, резким движением протянула Принца-лягушонка. Одной фигурой оказалась женщина, второй — бородатый мужчина. Лица обоих были выкрашены в темно-фиолетовый: под правым глазом женщины красовалось пятно, похожее на заплату, а у мужчины краска покрывала половину носа, исчезая дальше в бороде и вновь появляясь на губах. И оба удивленно подняли брови при виде Принца-лягушонка.

— Назовите ваше имя и дело, которое требует вмешательства, — произнесла женщина.

— Рапунцель. Я ищу кого-нибудь, кто сможет вылечить моего лягушонка.

— Вылечить лягушку? — Бородач уставился на нее. — Это официальное посольство Благородного Собрания, а не кочующая ватага коновалов.

— Возможно, вы сделаете исключение, — сказал, подходя, принц Мик, встал позади Рапунцель и положил ей на плечо веснушчатую руку. – В знак особого расположения ко мне.

— А вы кто?

— Принц Мик Великолепный из Оранжарии к вашим услугам, — с коротким поклоном ответствовал он.

— Ой! — Бородач поклонился так низко и неуклюже, что чуть не упал. Но лишь пошатнулся, выпрямляясь, да вытянул руки, чтобы сохранить равновесие. — Ваше высочество, мои извинения… не разглядел вас… простите меня...

Следующие несколько минут он бормотал, все так же путаясь в словах. Его спутница же молча поклонилась принцу, развернулась и исчезла в темноте.

— Куда она пошла? — спросила Рапунцель, прижимая Принца-лягушонка к груди.

— В лагерь, — ответил бородач. — У всех остальных сейчас собрание. Вот почему я сразу же вас не проводил.

Темнота позади него заклубилась и замерцала, и в ней возник сводчатый проход, из которого в снежную ночь выплеснулся тусклый серебристый свет. В арке появилась женщина с пурпурной каймой вокруг одного глаза и поманила принца Мика:

— Добро пожаловать, ваше высочество. Не желаете пройти?

Принц Мик ступил в серебряный свет и очутился в лагере Благородного Собрания. Рапунцель последовала за ним, крепко сжав Принца-лягушонка. А сзади благоговейно вздохнул Джек.

Лагерь Благородного Собрания был полон света, но не настолько яркого и сияющего, чтобы приходилось щуриться. Просто свет был везде, словно лагерь располагался в ярком пузыре. Рапунцель сумела разглядеть стену этого пузыря, в которой все еще виднелась дверь. Сквозь эту стену, мягкую и туманную, проглядывали деревья и снег. Стоящие широким кольцом черные шатры образовывали внешний край лагеря. Среди них стояли экипажи и лошади, за которыми ухаживали слуги с белыми светящимися шарами на поясах. В центре лагеря находилось что-то, напоминающее обложенный булыжниками большой бассейн, наполненный тем же самым серебристым светом,

что лился из арочного прохода. Подобно воде, свет находился в постоянном движении, капельки его временами подпрыгивали вверх, так похоже на маленьких рыбок вычерчивали крошечные дуги света и ныряли обратно. Пока Рапунцель смотрела, серебристый свет постепенно сменился нежно-фиолетовым, а потом снова превратился в мерцающий красный. Ей послышалось еле слышное гудение, напоминающее голос, словно сам свет выпевал одну долгую, тихую непрерывную ноту.

— Ваше королевское высочество.

Рапунцель повернулась на негромкий голос, который принадлежал мужчине старше и красивее принца Мика. И хотя этот мужчина склонил перед принцем темную голову, поклон принца Мика оказался ниже.

— Благородный Кин, нексус Лиловых озер, величайший из Благородного Собрания, это честь для меня, — сказал принц Мик.

— Нет, это для меня большая честь. — Нексус Кин показал на бассейн из света. — Нынче холодная ночь, так что идите, погрейтесь.

Вслед за ним они подошли к каменному бассейну, наполненному насыщенным оранжевым светом, напоминавшим расплавленный закат. Подойдя еще ближе, Рапунцель поняла, что, подобно огню, этот бассейн излучает тепло.

— Что привело вас сюда так поздно? — спросил Кин, протягивая к свету руки, на каждой из которых красовалось вычурное кольцо, мерцающее в оранжевом зареве так же, как серебряные нити волос на его висках. На плотной коже колета покоился блестящий амулет.

— Я не предполагал, что потревожу вас, — замялся принц Мик. — Простите, если прервал какие-то чрезвычайно важные дела. Я надеялся поговорить разве что с одним из ваших учеников.

— Можете не беспокоиться. Рассказывайте, что я могу для вас сделать.

— Вот мой лягушонок! — воскликнула Рапунцель, которая не могла больше ждать.

Нексус Кин впервые взглянул в ее сторону и поднял густую темную бровь:

— Да? Рассказывайте!

Рапунцель протянула к нексусу руки и, разжав пальцы, показала Принца-лягушонка. Свет в бассейне стал зеленым, блеклым заревом освещая безжизненное маленькое тело.

— Мой лягушонок замерз, — сумела выдавить она. — А я не хочу, чтобы он умер.

Кин взглянул на Принца-лягушонка, затем снова на Рапунцель. Изучил лицо, скользнул взглядом по ремешкам, удерживающим колесо с волосами, и прищурился.

— Понимаю.

— Вы поможете? — Голос Рапунцель дрогнул, когда она поняла, что в любой момент может опять заплакать. — Посмотрите его?

— Да, пожалуй.

Когда нексус взял в руки Принца-лягушонка, на его лице промелькнуло удивление, но так стремительно, что Рапунцель решила: ей просто почудилось. Нексус перевернул лягушонка, нахмурил брови над его брюшком и двумя пальцами нажал на холодную и влажную нижнюю часть тела. Затем поднял лягушонка к уху.

— Мне нужна тишина.

Рапунцель стояла совершенно неподвижно, даже дыхание задержала. Минуту или две нексус прислушивался, а потом кивнул.

— Этот лягушонок жив.

Рапунцель ахнула:

— Жив? Вы уверены? Как вы узнали? Он ведь такой холодный и не дышит, а его сердце...

— Он находится в зимней спячке, — объяснил нексус Кин, протягивая ей обратно Принца-лягушонка. — Так обычно поступают все лягушки в холодные месяцы. Это очень глубокий сон, но когда потеплеет, он проснется.

 — Просто спит? — Рапунцель едва смела в это поверить, забирая Принца в свои любящие заботливые руки. — То есть я не заморозила его до смерти? И мне не придется его хоронить?