На живца

Паркер Б Р

– Садись, - обратился я к ней.
– Есть хочешь? Выпьешь чего-нибудь?

– Я проголодалась, - тихо сказала она.

– Хоук, позвони вниз, закажи что-нибудь.

– У них обслуживание почти круглосуточное, - сообщил Хоук.
– Фирменный паштет, сыр, хлеб, кувшинчик вина. Устроит?

Кэти молча кивнула.

– Просто прекрасно, - ответил вместо нее я.
– Почему бы нам всем не подкрепиться?

– Вот что значит питаться восточными яствами, - подхватил Хоук. Через час - голодный как волк.

Кэти

села на стул около окна, положив ладошки на колени, которые плотно сжала, как ученица. Низко опустив голову, она рассматривала костяшки собственных пальцев, крепко сцепленных в замок. Хоук позвонил по телефону и сделал заказ. Я собрал щеткой высохший пятновыводитель и расплескал для видимости воду на то место, где было пятно.

Явился официант, доставивший наш поздний заказ, и прямо в дверях Хоук принял у него сервировочный столик. На круглом столике, который Хоук выкатил на середину комнаты, располагались тарелки с паштетом, сыром и французскими булочками. Все это дополняла бутылка красного вина.

– Приступай, крошка, - обратился Хоук к Кэти.
– Прошу к столу, кушать подано.

Кэти приблизилась без единого слова. Когда она устроилась, Хоук налил ей немного вина. Рука Кэти дрожала, и по подбородку побежала красная струйка. Она промокнула ее салфеткой. Хоук отделил кусок паштета и, отломив хлеба, обратился ко мне:

– Ну и что мы будем делать с Кэти?

– Не знаю, - сказал я, отпив немного вина. У него был терпкий вкус и необычный аромат. Вероятно, люди, которые не охлаждают вино, не так уж неправы.

– Кажется, работа сделана. Я говорю о записке. Мы ведь выполнили заказ Диксона.

– Не уверен, - ответил я.
– Паштет просто превосходный.

– Ага, - согласился Хоук.
– Это фисташки?

– Ты что, - поинтересовался я, - собираешься домой?

– Я, старик? Мне там нечего делать. Это же ты ждешь не дождешься, когда увидишь Сюзан.

– Не отрицаю.

– Кроме того, - продолжал он, - не нравится мне этот Пауль.

– Какое совпадение.

– Я сильно обиделся, когда он собирался угробить нас. И мне не по душе его угрозы сделать это в том случае, если мы от него не отстанем. Потом, мне совсем не нравится, что он так подставил свою девчонку, только ему припекло задницу.

– Ты прав. Мне это тоже не понравилось. Не хочется показывать ему спину.

– В довершение всего, он обозвал меня черномазым.
– Лицо Хоука расплылось в добродушной улыбке, не соответствующей моменту.

– Расистский выродок, - бросил я.

– Как бы сообщить ему, что мы не принимаем его правила игры?

Кэти ела и пила, не участвуя в разговоре и делая вид, что ее происходящее вообще не касается.

– Кэти, ты знаешь, куда он отправился?

Она отрицательно покачала головой. Казалось, что ярость ее улетучилась сама собой.

Хоук засомневался:

– По-моему,

ты говоришь неправду. Ведь у вас должно быть убежище, куда ваши люди приползают зализывать раны.

Она снова покачала головой. По ее щекам тихо покатились слезы.

Хоук с шумом хлебнул вина, медленно поставил стакан на стол и съездил ей по физиономии. Голова Кэти дернулась назад, потом она вся сжалась в комок, как бы стараясь уйти в глубину стула. Сотрясаясь всем телом, она разразилась рыданиями - зажав ладонями уши, сдавила лицо руками и закричала. Хоук еще отпил вина и взглянул на нее с неподдельным интересом.

– У нее здорово получается, - утвердительно сказал он.

– Она напугана, - возразил я ему.
– Любой бы на ее месте испугался. Ты представь: она одна, наедине с двумя здоровыми мужиками, которых она, между прочим, пыталась убить, а человек, которого она любила, предал ее. Она осталась одна. А это очень тяжело.

– Ей будет еще тяжелее, если она не скажет нам, куда слинял ее красавец.

– Хоук, не следует превращать секс в средство добычи информации.

– Равноправие, дружок. Она имеет право получить от меня по морде, как любой мужчина.

– Мне это не по душе.

– Тогда пойди погуляй. К твоему приходу я буду знать все, что нам нужно.

Я встал. Я знал, что мы разыгрываем вариант "хороший полицейский против плохого полицейского". Но знал ли об этом Хоук?

– Господи милосердный, - воскликнула Кэти.
– Не делайте этого.

Хоук тоже встал. Он снял пиджак, вынул из кобуры свой обрез и стал медленно расстегивать пуговицы рубашки. Хоук всегда выглядел весьма мужественно. Его торс был грациозен и упруг. Мускулы груди и рук легко перекатывались, когда он поводил плечами. Я направился к двери.

– Прошу вас, не оставляйте меня с ним, - взмолилась Кэти, скользнув из кресла на пол, и поползла в мою сторону.
– Не позволяйте ему этого. Не разрешайте унижать меня. Прошу вас.

Хоук шагнул и оказался между ней и мной. Она ухватилась за его ногу.

– Нет, нет, - повторяла она. В уголке рта снова появилась слюна. Дыхание вырывалось с шумом. Из носа тоже текло.

Я обратился к Хоуку:

– Мне не так уж нужна эта информация.

– Ах да. Это все твои дурацкие принципы. Ты - слюнтяй!

Я стоял на своем:

– Не желаю пачкаться, и все.

Я нагнулся и взял Кэти за руку.

– Вставай, - сказал я.
– Сядь на стул. Мы не обидим тебя.

Я подтолкнул ее к стулу. Потом зашел в ванную, намочил полотенце холодной водой, отжал и отнес Кэти, чтобы она могла вытереть лицо.

Хоук делал вид, что его тошнит от этой сцены. Налив стакан вина, я подал его со словами:

– Выпей, - и добавил: - Соберись. Не дергайся. У нас уйма времени. Когда ты будешь готова, мы обо всем поговорим. Договорились?