Набат-2
Шрифт:
Кого не взял Цыглеев в новую столицу, так это органы безопасности и казаков. По уложению от прошлого года им вменялось селиться где угодно, но не далее пятисот километров от границы. Сумароков ликовал, наслаждаясь в Москве властью, пока не хватился, что наслаждается он собственной наготой. Цыглеев уговорил Гречаного подписать указ о закрытии громоздкой конторы, некогда грозной и всесильной, которая осталась без работы. Нет, конечно, работу органам можно найти всегда, если сами органы пожелают этого, но Гречаный, памятуя, сколько раз гэбисты вставляли ему палки в колеса и мешали, указ подписал, а Цыглеев, любивший движение без помех и ровное, контору распустил, создав при министерстве Бехтеренко всего
В переездах как-то забыли об очередных президентских выборах, и тогда Цыглеев издал указ, закрепивший за Гречаным пожизненный титул почетного президента. Никто и ухом не повел. Фракционеры перевелись от обилия фосфора в головах, коммунистическое движение сохранилось только на африканском роге под видом обрезания половых губ. Дикари — они и есть дикари.
В новой столице не было ни одного православного храма, ни одного молельного дома или мечети, и московские колокола звонили с глухой тоской по светлым временам, и тягучий звон плыл над широкими водами, как собачий вой к покойнику.
Молодых вера не заботила — как можно верить в Бога, если программные исчисления выводили на мониторы компьютеров безликие цифры? Они грамотно рассуждали о стратегических ошибках Православной церкви, упущенной тактике от нежелания смотреть на вещи реально, отчего вера, изветшала, а ведизм слишком молод, невразумителен при д отсутствии основополагающих документов и прельстить не может. Они дружно соглашались, что в прежние времена ломали дурочку все кому не лень, лишь бы сколотить собственную компашку, как это делает сейчас бродячая шпана, не способная даже освоить элементарный «виндоуз», отчего сподручнее крестик на шее или ведический знак, а в руке цепь со свинчаткой или «Калашников» и уверение вожака, что он-де знает великую тайну Второзакония и никому ее не откроет, только самым преданным и послушным. И где эта тайна? В пустых головах. Где эти головы? На компьютерных кольях в министерстве Святослава Павловича. Он их отслеживает, отловив, загружает программами на строительство новых дорог, а им недосуг: после сидения перед экранами компьютеров лучше расслабиться коктейлем «Поповская жопа» или поболтать за рюмочкой «Сумасшедшего генерала» о преимуществе анального секса или вертикальном схождении религий. Хорошо быть молодым и умным!..
Когда-то век и другой назад писатели и художники живописали приход дьявола: в отблесках багряного пламени скачут черти с вилами и черными мордами, а парадом командует главный черт с бородкой дядюшки Хо и козлиными рогами. Впечатляюще, грех не заглянуть в церковь и попросить отсрочки дьявольского пришествия, чтобы успеть обзавестись новой тачкой или дачкой да сбагрить с рук глупую дочку замуж и пожить наконец по-людски. Ан нет, его приход тих и скромен, как улыбчивая гайдаровская речь, он не козыряет ельцинской статью и не отмечен божьим плевком порока на лысом челе. Он по-березовски мудр и властен, как Господь, он по-чубайсовски пронырлив, как сам дьявол Он и есть дьявол. Он — действие. Он верфь для ковчега и омовение лона Земли пред новой беременностью. Он — семя. Кому повезет, тот сядет в ковчег парной тварью, вооруженный компьютерной грамотой, а на файле уже сидит вирус: «Частица черта в нас заключена подчас». Господь — это прсславно, а электричество по проводам — это бесовская сила. И никуда без дьявола потому, что запретный бифштекс — сила.
Понимал все это Владимир Андреевич Цыглеев и просчитал свой век досконально. Десяти лет от роду он в одиночку раскрутил текст Священного
Премьер Цыглеев создал систему жесткую и гибкую одновременно, как стальная проволока. Ее не взять на излом, не порвать рывком, в ней не осталось мягкости сантиментов. К примеру: рабочий день начинался с 10.00, а девочка, с которой он занимался сексом до 09.00, опоздала минут на пять, а точнее — на четыре минуты двадцать восемь секунд.
«Ой!» — не принимается, «Ох!» — он не скажет, и при чем тут секс, если счетчик отметил опоздание и уже высчитал штраф из зарплаты? А деньги он пока оставил деньгами, они вихрили по белу свету и вымывались из карманов, и вопрос: «Если ты такой умный, почему такой бедный?» — надежд на поблажки не сулил.
Итак, обсуждался бюджет на следующий год. Министры, как водится, приготовили жала, чтобы вонзить их в питательную среду.
Во главе стола он выглядел почти игрушечным. Головастый, но статью не вышел из-за бдений у светящихся экранов. Он крутил педали тренажера и качал пресс, однако упущенного не воротишь. Круглое его личико с острым носиком улыбалось программно в нужных местах, как заварник на самоваре, он сам отменно шутил, зная множество анекдотов, был речист и умел слушать. Бехтеренко, присутствующий на заседании кабинета, единственный седовласый здесь и не менее умный, всегда с умилением внимал речам премьера, только частенько и невпопад возникала мысль: не ушибается ли он, как любой смертный, а если ушибается, кривится от боли?
— Итак, делим бюджет, — встал Цыглеев, оперся обеими руками о стол. — Сначала дела зарубежные. Ближнее зарубежье. На следующий год никому ничего давать в долг не будем. Ни под какие проценты. По расчетам, наших собственных припасов хватит на пять лет, по прогнозам, три четверти земной поверхности максимум за год уйдет под воду. Смысла нет спасать тонущих. Мы не бедные, но гордые.
— Украина обещает в этом году поставку двадцати новейших силовых установок для ветряков и просит предоплату в размере десяти миллионов золотников, — напомнил министр энергохозяйства.
— Хохловские балачки. На Украине осталось два заводика и десятая часть территории от прежней. Какие ветряки? — спокойно и едко отводил довод министра премьер.
— Но планируется перевод производства в Прикарпатье, — не уступал министр. — И даже в Закарпатье.
— Западенцы всегда были бедными, но гордыми и расчетливыми. Они не позволят загадить Карпаты хохлацкой непринужденной глупостью. Лучше пригласить их ансамбль песни и пляски Григория Веревки и заплатить им повышенную плату за серию концертов. Это разумно. Пусть попляшут, попоют, заодно заработают. А вот Львову кредит дать на поставку древесины твердых пород и на развитие нефтяной отрасли. И не скупиться.
— А кавказскому каганату? — напомнил министр продовольствия.
— Только на бартерной основе. Будет виноград, дадим ткани, — влет решал проблемы премьер.
— А среднеазиатскому ханству?
— Отмолчимся пока. В прошлом году эмир отверг наше предложение поставлять нефть только в Россию на весьма выгодных условиях, а теперь сел в лужу: скважины гонят голый парафин. Эффект капли начинает действовать. Еще года три назад я предупреждал всех, сообразуясь с изменением мантии планеты.