Набат-3

Гера Александр Иванович

— – Да только нас без хрена не возьмешь. — выказал характер Геннадий. — Только подскажите, Игорь Петро­вич, как правильно расположить силы?

Геннадий Глебович, это нечестно. >1 вам симпатизи­рую, но помогать криминальной среде никогда не буду, — откровенно сказал Судских.

Крокодил не смутился:

5 Зак. 3048

Я не хотел пас обидеть, извините... Вопрос ставится в иной плоскости. В вашей порядочности я не сомневался, но жизнь уродлива, и крупный бизнес везде развивался уродли­во. (>т кистеня к москательной лавке, от ресторанчика к банку и далее к монополии. Я прошел этот путь

и не хочу следо­вать им дальше. У меня учителей музыки не было, у моих родителей на многое не хватало денег, меня взрастила ули­ца. Теперь я хочу с раскаянием вернуть долги. Если в гло­бальном смысле для этого надо выбивать почву из-под ног у 'фи!(ансовой олигархии, ближе к нам — не дать править стра­ной мафии. Если вы такой порядочный — что же вы не Tio можете Старовойтовой с финансами? У вас их нет? У меня тоже. Я и предлагаю выпотрошить богатенького мафиозного буратипо. Подскажите, отмаливать грехи мне.

— Воспит ывать не стану и в церковь ходить не обяжу, — дождался конца монолога Судских. — Слушайте, Геннадий Глебович, а как вы к Лебедю относитесь?

— С налету не ответишь, — был вполне доволен пере­меной темы Крокодил. — Пока он с генеральского коня вешал — понимал его. Честный, порядочный, прирожден­ный вояка, одним словом. Л без коня засуетился, может дров наломать. Я ведь понял вас, когда вы про ссылку его за Урал сказали. Пятый туз.

— Абсолютно верно, кивнул Судских. — Его поста­раются к президентским выборам утопить в болоте мест­ных проблем. Зубов, прежний губернатор, оставил ему их вагон и маленькую тележку, и через полгода с ним, как с претендентом на пост главы, считаться не будут. По вот ведь какой резон есть, — рассуждал Судских, — Лебедю и

. Старовойтовой сам Бог велел объединиться, другой пары им обоим не подобрать. Оба принципиальны, не терпят подковровых игр, один дополняет другого, их союз запро­сто не разрушить. А красноярским врачам и учителям день­ги мафии пахнуть не будут. Резонно?

— Слежу внимательно за ходом вашей мысли, — не спешил соглашаться Крокодил. Торг есть торг.

— Я готов подсказать, у кого взять средства, чтобы красноярцы не подняли бунт против своего губернатора и своими руками не свершили задумку господина Шипа. Для начала мне надо связаться с Гришей Лаптевым...

«Уже тепло», — незаметно перевел дыхание Геннадий.

— Это не проблема, — ответил он. — Скажите - когда, сразу привезут, куда скажете. Секретничайте на здоровье.

— Побеседуем, — согласился Судских.

— А как пожелает получить господин Лебедь? Кэшем?

— Сомневаюсь. Может в морду дать, на расправу скор. Сделаем цивилизованно. После моей беседы с Лаптевым получите список трех тысяч предприятий, где в учредите­лях члены «рыжей команды». Ежемесячно они имеют до трехсот тысяч долларов.

— Размашисто живуг! — хлопнул в ладоши Геннадий. Догадывался, но не ведал.

— Па одну зарплату олигархом не станешь, резюми­ровал Судских и продолжил: — Затем, Геннадий Глебо­вич, помогите создать фонд помоши красноярцам, и люди вполне легально получат из него свое кровное. Промежу­точные стадии проекта я опускаю, проценты от сделки назначайте себе сами. Поможете без вины виноватым — поговорим о более весомых делах.

Интересный момент истины предстал перед Геннади­ем: то ли он очко у Судских выиграл, то ли Судских пере­играл его, навязав отработку? Собирался он получить клю­чик от ларчика без особых усилий,

ценой бесценной вежливости, а получил пустую шкатулку, которую ему под­сунули наполнить.

— Игорь Петрович, — проклюнулась натура Гены Кро­кодила, — а не грех ли это, стакнуться с вором? Не при­мите с осуждением. Я так...

— А я не так, — смотрел на нею понимающе Судских. За все надо платить. Сказано rПисании: «Неправда есть грех, но не всякий грех смертен». Давайте фешить вместе. Господь не выдаст. Шин не съест.

3-10

С неделю Яков Тристенко теребил настойчиво Альберта Васильевича, и тот столь же настойчиво надоедал связному с Крокодилом. Связной досгавал хозяина. Крокодил же на Судских тактично не напирал и велел связному объяснить Тристенко, что дело достаточно гнилое и требует времени. Яков заметался, в ею голове бурлили мысли только о том, что его обвели вокруг пальца и нажились.

Как человек, не искушенный в банковских подвиж­ках, он не подозревал, насколько тщательно готовится по­добная операция.

Рассуждал он примитивно: вот у меня в руках ключик, вы там давайте шевелитесь, а я свою долю заработал. Под ожидаемую прибыль он назанимал денег под расписки, не обращая внимания на высокие проценты, и с месяц бес­печно транжирил их. Закупал для особняка красный кир­пич по завышенным ценам, голландскую черепицу и с ходу приобрел джакузи персон на десять для свальной помыв­ки. Шикарно развернулся: купил «ауди» последней мар­ки, со всеми наворотами и прибамбасами, итальянский стильный гарнитур, который еле нашел куда поставить на хранение, зачастил в престижные ночные клубы, обедал сугубо в «Тамерлане», а свои волосики прилаживал в при­ческу исключительно в салоне Александра Тодчука.

Взаймы ему давали охотно, а под эту марку пробивали свои вопросики. Яков охотно раздавал индульгенции и прочие разрешения, ничего не требуя взамен, пока не про­звучал первый звоночек.

— Яша, пора должок возвращат ь, — напомнил один из заимодавцев, тертый фирмач.

11ет проблем! — жизнерадостно отвечал Яков. — Сей­час тут одно дельце прокручу и рассчитаюсь.

— Вы можете крутить свое дельце сколько вам влезет, а мне деньги нужны в срок, - с нажимом в голосе выска­зал свою точку зрения заимодавец. — Не рассчитаетесь до конца недели, проценты пойдут вдвойне. Это на первый случай, дальше вам грозит вторичное обрезание.

— А что это вы со мной гак разговариваете? — вспы­лил Яков. — Я вам не дядя с улицы. Как только будут деньги, сразу отдам. Успокойтесь!

Это не повлияло, и голос заимодавца стал еше жестче:

— У нас такие самолеты не летают. Я сказал и повто­рять не стану. Жду до конца недели.

За этим звонком последовал другой, третий, тон зво­нивших был зловещим, потом последовал обвал звонков, и Яков заметался в поисках выхода и младшего Мастач­ного, который как сквозь землю канул.

Первой встревожилась жена. Муж, вполне еше снос­ный живчик, сник напрочь. Совсем недавно уши ей про­жужжал о несметном богатстве и вдруг стал дико пугаться простого телефонного звонка. Особняк достиг перекры­тия второго этажа, и зашатался не сам особняк, а зашата­лась Яшина жизнь.

— Яша, вы мине чего-то недоговариваете? — реши­лась жена спросить своего мужа, измучившись долгим половым постом. — Почему я такая бедная? Вы обеща­ли мине золотые горы, увозя из нашей родины, а я не могу получить обычного положенного. Почему оно не­устоек нос?