Набат-3

Гера Александр Иванович

— Циля, самое время выпить на прощание по чашечке кофе. Больше мы сюда не вернемся.

— Не вернемся, - эхом откликнулась Циля и с обожа­нием взглянула на мужа. Какой он умный у нес и оборо тистый...

В баре к ним присматривался некто, но они оживлен­но беседовачи на иврите и на посторонних не обращали внимания. Говорили о неотложных делах: что надо обяза­тельно перестроить дом, купить большую стиральную ма­шину и выкинуть наконец старую кровать. За кровать спо­рили

отчаянно. Яша утверждал, что кровать досталась от тети Милки, а Циля — от дяди Изи.

Объявили посадку.

Потом самолет взмыл в небо.

А такси в Дубровку не въезжало.

Из-за этого у Гены Крокодила случился приступ гне­ва. Обозленный на всех и вся, он не выполнил данного Судских обещания организовать фонд помощи малоиму­щим красноярцам, не выполнил обещания и Судских пе­ред губернатором, за что Лебедь обозвал его «замухрыжи- стым трепачом».

А тут еше рубаль свалился в глубочайшую пропасть. Надвигалась ужасающая катастрофа, и открыто заговори­ли о еврейских кознях.

А как на самом деле?

Дед Мазай пожалел лопоухих, попавших в беду, и с добрым сердцем перевез зайцев на сухое место. Безвоз­мездно. Шкура, мол, плохая, линяет косой.

В задачнике спрашивается: каким образом сухопутные зайцы-русаки угодили в самое половодье?

Ответ: на то они и лопоухие.

При чем тут евреи?

3-11

Судских разбудила настойчивая рука.

— Игорь 11етрович, — тряс его плечо Гена Крокодил, — связывайтесь с Лебедем, пусть извинится перед вами.

— Что? — не понял спросонья Судских.

— Триста тысяч долларов вчера отвезены в Красноярск.

— Господи, зачем? — сел на постели Судских, проти­рая глаза. — Еще больше хай подымется! Я же просил организовать фонд.

Не счи тайте за лохов, — урезонил Крокодил. — Там братва разберется, как оформить документы. Все будет за­конно, со счета на счет, и только .тля малоимущих.

— Спасибо, защитил мою чест ь, — осознал происшед­шее Судских. — А деньги откуда появились?

— братва решила на толковище. Если, как вы говори­ли, он из нас купцов сделает, мы ему в трудную минуту аванс дали, пусть и нас не обидит зря. грехи отработаем.

— Отрабатывать и мне придется.

— Игорь Петрович, давайте обдумаем, как с постыло­го Яшки взыскать денежки?

— Трудновато из подполья, — задумался Судских. — Сейчас я лишен оперативного простора, ситуацию не отслеживаю.

— А не переживайте. Яблочники вчера сделали

запрос на рассмотрение Думы: кто дал команду ликвидировать УСИ и какова судьба генерала Судских? Думцы вызывают на ковер Степашку-Барабашку. А в сегодняшних «Ар1ументах» рас­сказывается о ваших плодотворных и делах и злоключениях. Шум будет приличный, и не поздоровится многим.

— Это лишнее, — отвел глаза Судских.

Лишнее? — возмутился Геннадий. — Эти твари из­мывались над вами, и чтоб это сошло мерзавцам с рук? Я не дам, я им устрою варфоломеевское утро.

— Тогда надо будет рассказать о налете братвы на кли­нику, как травили собровцев газом, — привел свой довод

Судских. — Играли без правил, в невинные ломиться не стоит.

— Петрович, вы меня удивляете. А как по-другому, выход какой? Нас за лопоухих держат, а мы и не пикни?

— Ох, Геннадий Глебович, это очень длинный разговор. Вы, к примеру, книжки читаете, в искусстве разбираетесь, а ваши подопечные на дух не принимают вашу культурность.

— Ну, завели! — махнул рукой Геннадий. — Братве оно и не надо. Под пули подставляются, отчего живут уп­рощенно, в высшие слои не собираются.

— Кто вам сказал? Л вы пробовали просветить их? Че­ловек тупым не рождается, его делают тупым. Тогда удоб­нее скармливать косноязычие Горбачева, пофигизм Ель­цина, делать из Мастачного фигуру, и вообще удобно безграмотность выдавать за продуманную политику. По­смотрите на отмороженного Ястржембского — врет и не мучается. При всем честном народе, который отучили ду­мать и называть веши своими именами. Вот где наша беда — в пофигизмс, в потере человеческого достоинства.

— Ладно! — рубанул воздух ладонью Геннадий. — Вы начальник, я дурак. Но научите тогда, как правильно, как заставить народ думать, как ему в душу забраться?

— Не знаю, — искренне посмотрел на него Судских. — И никто не знает. Возможно, и сам Творец не знает. Заселил нашу планету, а жить по уму не научил. Дерзайте, мол, а там видно будет. Захочу — проучу, природа против человека бун­тует, взбесилась, понимаете. Стало быть, в расчеты Всевыш­него вкралась ошибка. Оттого и мучаемся.

— Что же Он ошибку не исправляет?

— Далеко зашло, Геннадий Глебович. Ему проще на­чинать с чистого листа.

— С потопа, что ли? У меня как-то желания булты­хаться в воде нету, за чужие ошибки отвечать не хочу и мерзавцам служить не собираюсь. И Яшку отловлю, и на рыжую команду полкана спущу, и детей своих будущих по своим меркам растить стану, — понесло Крокодила.

И в боженьки пойдете, да? — хмыкнул Судских.