Набат
Шрифт:
…Из училища получили телеграмму, что выезжает комиссия. Иван Александрович должен был ее встретить и устроить жилье.
— Пиши пропало, — сказал Богдан. — Поедет ваш Иван Александрович домой, и я буду ваш единственный начальник. Вот уж покомандую! Вы у меня, салаги, не только линию, но и электростанцию построите.
Федор внимательно посмотрел на него. Воротник рубашки у Богдана был почти оторван, на фуфайке — одна пуговица.
— Попросил бы, Василь, Тэклю, чтобы зашила рубашку, — сказал Федор.
— Один
— Молчи, — процедил сквозь зубы Богдан. — Яму под столб ты выкопал?
— Еще нет, успею. — Казакевич достал сигарету и демонстративно закурил.
Богдан подошел к нему, вырвал сигарету:
— Бегом в яму! Языком работаешь хорошо, а лопата тяжелая!
— Зачем так? — сказал Федор. — Злой ты, Богдан, как…
— Как кто? — закричал Богдан. — Я здесь начальник или кто?
6
Среди пассажиров, которые вышли этим утром из автобуса, что пришел из города, был и Аполлинар Константинович, по кличке Фантомас. В командировку он надел свое старое кожаное пальто, в котором в молодые годы поездил по Сибири. И шел по деревне этаким интеллигентом, зубром. Увидев столбы, тянувшиеся чередой, перерытую землю, многочисленные следы строительства, Аполлинар Константинович почувствовал себя так, будто сбросил с плеч лет двадцать или тридцать. Перед ним была родная стихия. Ни у кого не спрашивая, интуитивно, он вышел на склад материалов.
— Фантомас! — удивленно сказал Макарчук.
— Никаких Фантомасов. — Богдан давал задание звену Федора и был злой после вчерашнего.
— Да вот же он, — прошептал Федору на ухо Макарчук, и тот оглянулся.
В дверях склада стоял, блестя лысиной, Аполлинар Константинович.
— Не стесняйтесь, Макарчук, — сказал он. — Я знаю, что Фантомас — черт. Я дожил до таких лет, что мне все равно. Значит, моего любимого Крица нет здесь?
— Какие обстоятельства привели вас? — спросил Иван Александрович.
— Я и есть комиссия, — горделиво сказал Аполлинар Константинович. — Приехал расследовать происшествие и проверить воспитательную работу в коллективе практикантов. Обычно, когда что-то случается неприятное, мы говорим, что плоха воспитательная работа. Эту истину я постиг на старости лет, когда начал заниматься педагогикой. Раньше у меня не было времени: я строил, как и вы, электролинии, станции и подстанции.
Въедливо проверил Аполлинар Константинович каждую мелочь. Написал долгую пояснительную записку на имя директора училища. Разговаривал с ребятами и с Богданом. И бригадиру он вдруг понравился. Федор впервые увидел, как этот злой человек улыбался и что-то объяснял Фантомасу, рисовал гвоздем на песке какой-то чертеж. Хотелось подойти к ним, послушать разговор, рассуждения Аполлинара Константиновича, но не отважился.
Разговор
— Знания у тебя есть, — задумчиво говорил он. — Наверное, на уровне техникума. Опыта жизненного мало. Но ничего, это придет со временем. Я внимательно слушал все, что ты мне рассказывал, и проанализировал. Меньше на десять граммов горячись и будь более терпим к своим товарищам. Бригада у вас ничего, и бригадир, мне кажется, если посмотреть глубже… Можно с ним работать.
— Он злой, как черт.
— В каждом человеке сосуществуют злость и доброта. Иногда и от таких, как ты, зависит, что в нем победит.
На остановке в толпе Федор увидел мастера. Иван Александрович был одет по-праздничному.
— А вот и мы, — сказал Аполлинар Константинович. — У нашего юноши удивленные глаза? Объясни ему, пожалуйста, Иван Александрович.
— Я на несколько дней поеду в училище. Богдан знает. Приказал так директор. — Мастер был несколько растерян.
— Приказ, — подтвердил Аполлинар Константинович. — Будет заседание, собрание и так далее.
Не успели отъехать мастер и Фантомас, как около склада остановился «газик». По фигуре Федор узнал начальника участка Лихова, а второй, квадратный, едва не на полмашины, в длинном пальто, был незнакомый. Когда подошел к складу, узнал и его. Это был начальник управления Кардаш, который выступал перед ними в день приезда.
— Где люди? — спросил у Федора Лихов.
— На линии, ставят столбы.
— А ты чего бездельничаешь? — крикнул Лихов. Начальник участка сморщил лоб и расстегнул пальто.
— Надо взять проволоку, — ответил Федор.
— Садись в машину, с нами поедешь, покажешь, где работает бригада, — приказал начальник управления.
Они подъехали к линии от леса, неожиданно выскочив из-за кустарника, который подходил к самому полю.
Около одного столба валялись монтажные когти, ремни. Ребят не было, хотя день только начинался.
Лихов бегал, кричал, а Федор думал, где ребята. Около болота, на взгорке под соснвми, он нашел всю бригаду. Только не было Богдана.
— Там начальники приехали, — сказал он. — Надо работать, а то шуму будет.
— Ну и что? — вскипел Казакевич. — У нас бригадир есть.
— Надо идти, — сказал Третьяк. — Подумают еще, что мы бездельники. Богдан, наверное, спит. Тэкля говорила, что сильно пьян после вчерашнего аванса.
…Богдан лежал на кровати с мокрым полотенцем на голове и стонал.
— Чего?
— Начальник управления и Лихов приехали. Тебя спрашивают.
— Скажи — скоро буду. Что делать, знаете, вот и работайте.