Набирая силу
Шрифт:
И не только я.
Умертвие не видать, оно ещё ночью притаилось в укромном закутке подземелья. Ему приказано стоять там, не выдавая себя, дабы не попалось на глаза союзникам. Очень уж не хотелось прославиться тем, что якшаюсь с силой Смерти. Почему вообще не отозвал? Да потому что рассчитывал применить нехороший козырь в самой безвыходной ситуации, когда уже не будет смысла скрывать свои тёмные делишки.
Сейчас ситуация далеко не безвыходная, но это тот случай, когда придётся рискнуть. Народа у моста нет, все на площадь подались, есть шанс разобраться с Атто без свидетелей.
Управлять
Дальше пришлось отдавать череду сложных приказов, заставивших умертвие занять позицию на мосту. Кучка костей не просто прижалась к настилу, а применила Мимикрию, слившись с досками. Да, если всматриваться внимательно (желательно с разных ракурсов) можно заметить неладное. Но Атто сейчас улепетывает со всех своих полутора ног, ему не до разглядываний.
Надеюсь на это.
Сам я забрался на толстый канат-поручень и ухватился за плетёную из пеньковых верёвок оттяжку левой рукой, в правой сжимая Жнец. Активировал Растворение, благо энергии воина на маскировочное умение хватало. Если не ошибся с подсчётом времени, эффект навыка не успеет рассеяться до подхода Атто.
Это умение куда эффективнее Мимикрии. Если не шевелиться, под ним меня лишь глаза могут выдать. Точнее – жалкие участки глаз. Частично видно лишь сетчатку, радужку и зрачок. Несмотря на ясное утро, заметить можно, то только если пристально всматриваться, контролируя всё окружение, а не только то, что располагается впереди.
Атто сейчас явно не до этого.
Лучник не обманул ожидания, появился в расчётное время. Очевидно, никто не попытался его задержать.
Или, судя по окровавленному ножу в руке, попытка имела место, но успехом не увенчалась.
Надеюсь, кровь пустили не Эшу. Да ну, это точно не он. По моим прикидкам управляющий завяз в толпе горняков и здорово отстаёт. В лучшем случае появится не раньше чем через минуту. За это время есть шанс успеть нанести удар, после чего спрятать улики, которые могут выдать меня как носителя тёмных параметров.
Несмотря на походку зверски покалеченного краба и помятый вид, Атто двигался с дивным проворством. Почти бежал. И это на одной здоровой ноге, звонко постукивая по мостовому настилу доской.
Силён.
Пальцы напряглись, сжимая рукоять Жнеца, а лучник проковылял мимо, даже не покосившись.
Пронесло. Не заметил.
Но тут Атто резко затормозил, хватаясь левой рукой за поручень. И тут же молниеносно перенёс вес на повреждённую ногу, взмахнув здоровой. Миг, и по воздуху, гремя костьми, полетел пестрый клубок, дёргано копирующий картинки меняющегося окружения. Это умертвие Кра, получив знатного пинка, подлетело на метр и почти перемахнуло через перила. Ему чуток не хватило, чтобы отправиться в Черноводку.
Мимикрия, наконец, отключилась, кошмарное создание проявилось во всей своей костяной красе и рухнуло на настил почти беспорядочной грудой. С трудом зашевелилось, задёргалось, неуклюже
Нет сомнений, что сейчас я останусь без мёртвого подручного. Ещё один такой пинок, и умертвию конец. Атто не только глазаст и меток, он ещё и силён, даже с покалеченной ногой бьёт страшно. Недоразвитое порождение Смерти в сравнении с ним смотрится смехотворно.
И я, не дожидаясь, когда последует второй удар, бросился на спину Атто, замахиваясь Жнецом.
В последний миг лучник, как и Девил, что-то почуял, дёрнулся, пригибаясь и уходя вперёд. Но недостаточно быстро, я всё же дотянулся до него, вбив остриё кинжала в затылок.
И такое впечатление, будто не в плоть ударил, а в чугунную плиту. Не знаю, какими навыками защищается Атто, но это работает чертовски эффективнее уже привычной Железной кожи.
Однако недостаточно эффективно, чтобы полностью прикрыться от волшебного оружия. Рассекло кожу и мясо, хрустнула кость. Клинок с превеликим трудом вонзился в голову на три пальца.
Он бы и дальше пошёл по чуть-чуть, но Атто оказался чертовки быстр, продолжая реагировать на развитие ситуации столь же молниеносно. Стремительно развернувшись, он повёл головой, отстраняясь от оружия и одновременно хитро изгибая руку, чтобы нанести мне размашистый режущий удар. Скорость его движений была такова, что я ничего не успевал.
Но или повезло, или ранения значительно сказались на возможностях лучника. Вместо того чтобы перехватить моё горло, клинок промелькнул чуть выше, проскрежетав по кости подбородка. И удар его вышел столь жестоко-сильным, что перед глазами потемнело, и я, отлетев, плашмя рухнул на спину, обливаясь кровью.
Понимая, что валяться нельзя, но не успевая быстро из такого положения отскочить и ничего не видя, вслепую взмахнул Жнецом. Клинок звякнул, столкнувшись с чем-то металлическим. Наверное, удачно парировал нож, который уже опускался на меня. Но это мизерный успех, следующим ударом Атто меня добьёт.
И тут противник заорал. Заорал не в ярости, а страшно, безумно, с надрывом и болью. С ним явно происходило что-то не самое приятное.
Мрак перед глазам начал развеиваться, и я разглядел причину, заставившую наёмника так завопить.
Умертвие, о котором все забыли, без дела не валялось. Разбрасывая по пути отваливающиеся кости, оно, растеряв половину себя, доползло до Атто и не в силах напасть на него во весь рост, протянуло уцелевшую руку и сжало когтистую пятерню между ног врага, железной хваткой вцепившись в самое болезненное место у мужчин. И теперь, не ослабляя бульдожью хватку, кроваво терзало плоть когтями через расползающуюся ткань штанов.
Атто, не переставая завывать, попытался развернуться, но при этом увлёк вцепившееся умертвие за собой. Осознав, что таким способом от мучителя не избавиться, чуть присел и начал бить по черепу конструкта снизу вверх. Лучник пребывал в столь скверном состоянии, что даже не попытался перехватить нож правильно, так и колотил рукоятью. Суетливо, без замахов, трясущейся рукой, не переставая кричать. Ни малейшего намёка на техничность, так от роя атакующих ос отмахиваются, а не сражаются.