Начальник милиции. Книга 5
Шрифт:
— Много вопросов задаешь, Сережа, — прищурился Жорич. — Я на нары не пойду. Запомни… Если что, и тебя…
Силантий многозначительно провел пальцем по лезвию топорика.
— Да ты что? Сбрендил? Я же — могила! — вытаращился на топор Семенов. — Мы вместе повязаны в этом деле… Куда ты, туда и я…
— Если в тюрягу, — хмыкнул Жорич. — То нам не по пути. Усек?
Он зло плюнул на пол и тихо, еле слышно добавил:
— Думаешь, я людей не убивал?
— Так то война была, все убивали… — попытался разрядить разговор Семенов. — Ты, кстати, много немцев сам на тот свет
— Много, — кивнул Жорич и добавил чуть слышно, так чтобы Семенов его не расслышал. — Но не немцев…
А напарник услышал, хотя и сделал вид, что пропустил мимо ушей. Семенов поежился и, уловив холодный, пробирающий до костей взгляд Силантия, не рискнул больше ничего спрашивать. Он очень боялся этого странного кладовщика. Чувствовалась в нем скрытая звериная сила матерого хищника. Иногда Семенов даже хотел завязать со всем этим. Но знал, что Силантий его просто так не отпустит.
— Молодой человек, вы куда? — остановила меня секретарша в приемной директора мясокомбината.
— Туда, — ткнул я на дверь с табличкой «директор».
— Вы вообще кто? Вы записывались? — зачастила она, видя мою напористость. — Вас вызывали? Стойте!
Такое ощущение, что я ломлюсь как минимум к министру СССР или члену Политбюро. Что за дама там работает директором? Царица Савская, не иначе. И секретарша — чистый цербер. Коренастая и крепкая, как Тулуш. Обычно директора любят сажать к себе в приемную кукольных девушек, которыми гордиться можно и хвастаться, но в данном случае и без разных разговоров можно понять — руководитель сама женщина.
— Как ваша фамилия? — секретарша умело предпринимала попытки отсечь меня от двери своей начальницы, но я оказался проворнее.
— Я из ПТУ, женщина, насчет работы. Да я быстро. Мне надо. Я только спросить.
Ловко обрулив тетю, я распахнул дверь. Потом вторую, и проник-таки в кабинет. Хотелось, чтобы секретарша тоже не знала, что я из милиции, как-никак на завтра собирался запланировать мероприятие по мясу, а для этого мне нужно было переговорить с директрисой, узнать кое-чего…
— Виталина Сергеевна! — кричала сзади секретарша. — Извините, я не виновата! Он сам вломился!
Виталина Сергеевна? Опа… В мозгу щелкнуло. Почему имя мне очень знакомо? Оторвавшись от «хвоста», я перевел взгляд на обладательницу просторного кабинета, утопавшего в зелени комнатных растений. Даже портрет Брежнева немного перекрывал старый замшелый фикус.
Я узнал директрису. Сразу. Как, впрочем, и она меня.
— Все в порядке, Алла, — дала отмашку Виталина Сергеевна. — Товарищ записан.
— Но… — недоуменно встала на пороге церберша.
— Я сама его записывала, идите, работайте. И подготовьте мне, наконец, акты списания.
— Так комиссия еще не вся собралась и…
Директриса так зыркнула на подчиненную, что та без слов все поняла. Выскочила пробкой из кабинета и прикрыла за собой обе двери.
Директор мясокомбината прошла ко мне навстречу. Худая, как доска. Нос, очки и все тот же строгий жакет — вот что я запомнил при первой нашей встрече. Ну и осанка, конечно, — несгибаемая, как березовое полено. Взгляд
— Здравствуйте, Александр Александрович, — кивнула мне товарищ Загоруйко. — Неожиданно… Как там мой Валентин? Надеюсь, ничего не натворил, о чем мне бы пришлось беспокоиться?
— Валентин — молодец… Я как руководитель уголовного розыска выражаю вам устную благодарность за воспитание достойного сына, хорошего сотрудника, практически ни одно расследование не обходится без его кропотливого участия. Его вклад в раскрытие преступлений очень ценен, — с готовностью кивнул я.
Речь длинная, но это мы пока только поздоровались.
— Это все слова, — скривила бровь змейкой женщина, — Вы же не за этим сюда пришли.
— Не за этим… Ну и что? А вам разве не приятно услышать об успехах вашего сына?
— Господи, мой сын и милиция! Какие там могут быть успехи, я вас умоляю!
— Когда-нибудь я напомню вам эти слова, когда вы будете гордиться сыном, и вам будет за них стыдно… — пожурил я её, впрочем, не слишком серьёзно.
Переубедить прямо сейчас я её всё равно не смогу, но жизнь рано или поздно докажет её неправоту, в этом я действительно не сомневался.
— Это вряд ли. Но давайте перейдем к делу, что вы хотели?
— Ничего особенного… Нашим ГОВД проводится профилактическое мероприятие «Перевозка». Выявляем нерадивых водителей предприятий, которые выходят на линию с нарушениями. С похмелья или в состоянии опьянения. А также без путевки и соответствующего разрешения на выезд.
— Уголовный розыск теперь занимается мелкими правонарушениями? — теперь и вторая бровь у неё сделалась змейкой.
— Профилактика — основа законности, — многозначительно проговорил я. — У нас ГОВД маленький, в мероприятии задействованы все сотрудники. Я курирую по этому вопросу мясокомбинат. Будьте добры, предоставьте мне, пожалуйста, график выезда служебного транспорта на эту неделю.
— Вас интересует вывоз продукции? Или машины административного сегмента тоже?
— Все интересуют, профилактика же, — кивнул я, а про себя подумал, что если сейчас скажу только про холодильные будки, то Вобла что-нибудь заподозрит.
Интересно, она в курсе, что за ней здесь такое прозвище закрепилось? И какой процент она имеет с мясных махинаций? Она все это организовала или Жорич? Кто главный?
Силантий тот еще хищник. Именно таким я себе Святошу и представлял. Седеющим, но крепким. Люто озлобленным в душе, это по глазам сразу видно. Теперь я знаю, кто он, и дело за малым — взять завтра на махинации с мясом экспедитора Семенова, а уж через него выйти на Жорича. Задержать обоих на трое суток как подозреваемых и раскрутить по полной. Нарыть доказухи по делу о хищении социалистической собственности, а потом прокурор арест подмахнет — и трое суток превратятся в два месяца. А там можно и за все остальное притянуть. Уже в камере можно наступательно работать, не торопиться. Ведь такую тварь нахрапом не возьмешь, столько лет он скрывался, как ядовитый паук в расщелине. Выманить его надо и потом лапки пооборвать.