Начало
Шрифт:
Подписал, как комсомольский секретарь, несколько бумаг. В том числе и ведомость на премию. Мне начислили сто тринадцать рублей.
Съездили с Борькой в мебельный магазин, затем пообедали. Ленка мне погадала на картах, а с Борисом ни с того ни с сего поругалась.
Вышла из мастерской с обиженными глазами.
Без начальства не только нам привольно, но и женщины распускаются.
Кульминацией дня была комсомольская конференция, проходившая в конференц-зале. Началась она вяло, но потом страсти разгорелись. Выступали кандидаты в комитет управления
После слушания стали выбирать комитет управления. Я предложил свою кандидатуру. Кто-то смеялся, кто-то хвалил. Проголосовали за меня единогласно.
Вечером звонил Максиму-китаеведу, договорились с ним встретиться в понедельник. Поскольку завтра нужно повидаться с Натальей Борисовной, а в субботу и воскресенье буду с мамой в деревне.
Перед сном читал поэму Владимира Маяковского «Облако в штанах».
23 октября 1987 года, пятница
Взял на работу стихи Александра Блока, но почитать не получилось. Рассказал на свою голову, как вчера на конференции меня выбрали в комитет комсомола. Толя стал завидовать. Потащил меня зачем-то вместе с собой на Лабораторный. Работы не было. Толя делал вид, что чем-то занят и притворялся таким образом до самого обеда.
После обеда опять пошли на Лабораторный. Толя якобы занялся делом, а меня оставил в машинном помещении. Я лёг на топчан и мгновенно уснул. Снились хорошие сны. В мастерскую вернулись за пятнадцать минут до конца рабочего дня.
Дома я играл на гитаре. По телевизору смотрел «Добрый вечер, Москва». Показывали аэропорт и толпы пассажиров, не улетевших из-за тумана. Хотел сегодня встретиться с Натальей Борисовной, но она позвонила и попросила меня приехать завтра в клуб «Серп и молот». Я с мамой собирался ехать в деревню на два дня, придётся отложить поездку на неделю.
24 октября 1987 года, суббота
Проснулся в девять часов, под музыку сделал зарядку и стал учить монолог Хлестакова. Позавтракав, в двенадцать часов вышел из дома. Поехал искать экспериментальный киноцентр на улице Кибальчича. От станции метро «Щербаковская» шёл пешком. Прошёл всю улицу, киноцентра не нашёл. И сколько не спрашивал местных жителей, никто не знает.
Туман рассеялся, в Москву пришёл холодный ветер. Я собирался после киноцентра посетить улицу Профсоюзную. Найти группу, где преподаётся пантомима, но, не зная точного адреса, не рискнул. Поехал на Арбат, там на крашеном строительном заборе висят объявления. Оборванные, но адреса уцелели. Киноцентр — улица Кибальчича, дом четыре дробь шесть. А на Профсоюзной улице дом тридцать пять.
Сегодня я уже туда не поеду. У арбатского живописца Алексея я увидел на глазах очки со стёклами изумрудного цвета. Он мне дал их примерить. Ощущение потрясающее. Серый, хмурый, осенний день превратился в летний и солнечный. Не зря в книге «Волшебник Изумрудного города»
Пообедав дома, я отправился в клуб «Серп и молот», на встречу с Натальей Борисовной. От метро «Площадь Ильича» шёл пешком. Два года я не был в этих местах, как всё изменилось. В клубе я без труда отыскал Наталью Борисовну. Она обрадовалась, увидев меня. Я же ей по телефону сказал, что уезжаю в деревню, а сам приехал.
Сели в фойе на мягкую скамеечку и обо всём поговорили. В клуб Гохрана она идти не хочет на полставки, но со мной заниматься согласна. Познакомила меня с актёрами, режиссёрами и с администрацией театра-студии «Лица Москвы». Пригласила посмотреть спектакль. Сидели с ней вместе на четвёртом ряду. Играли ребята халтурно, было заметно, что на сцене любители. Но я всё-таки плакал над отдельными сценами и обещал прийти завтра в малый зал.
Завтра в малом зале однокашник Натальи Борисовны будет читать стихи. Билеты на любительские спектакли продают по полтора рубля и зал почти полный. Как им это удаётся?
Дома, по телевизору, смотрел фильм «Друзья и годы».
25 октября 1987 года, воскресенье
С утра я ходил в магазин за картошкой, настроение было хорошее. Вернувшись из магазина, собрался ехать по своим делам. Мама собралась на могилу отца и звала меня с собой на кладбище. Я отказался.
Желая как-то отвлечь маму от тягостных дум, показал ей, как я играю на гармошке. Похвастался, что у меня уже неплохо получается. Реакция была прямо противоположная. Мама расплакалась. На неё опять накатила «волна» воспоминаний. В сотый раз, в подробностях, она принялась рассказывать, как умирал отец. Как он лежал с розовым лицом, смотрел на неё ласковыми, почти влюблёнными глазами и улыбался.
В сотый раз я всё это выслушивал. Чем я ещё мог помочь её горю? Наконец, она успокоилась и поехала на кладбище. А у меня заболело сердце.
Я сел за письменный стол и стал переносить с блокнота в рабочую тетрадь зарисовки, сделанные в метро и на улице. Такая работа меня всегда успокаивает. Позвонил Женьке, встретились с ним на «Добрынинской».
Ездили по кинотеатрам, — везде нам от ворот поворот. Пошли в театр на Малой Бронной. В кассах табличка «Все билеты проданы».
Зашли в кафе-гриль. В очереди я узнал Артёма. Мы оба были рады встрече. Я познакомил Женьку с Артёмом и, усевшись за столик, мы разговорились. Нашлось много общих тем.
Простившись с Артёмом, мы поехали в клуб завода «Серп и молот». Там сегодня «Кюхля» Тынянова в исполнении Сергея Дмитрича.
В фойе смотрели чудо-рыб, а в зале чудо-спектакль. Понравилось. Справедливости ради замечу, что уже слышал этот рассказ в исполнении Сергея Юрского. Но Сергей Дмитрич читал лучше.
После спектакля Наталья Борисовна дала мне свои телефоны, записала мой и приглашала на другие спектакли. До дома доехал с ветерком. На Киевском вокзале бежал за своим автобусом и успел, что не всегда бывает.