Начало
Шрифт:
В автобусе девочка лет тринадцати ругалась матом. Хотела, чтобы на неё обратили внимание. Получилось. Одёрнули взрослые тёти.
Читал перед сном Цвейга. От его рассказов сразу засыпаю, как от крепкого снотворного.
14 ноября 1987 года, суббота
Проснулся в девять часов, в десять позвонил Женьке. Он сегодня работает, а завтра мы с ним куда-нибудь сходим. Отправился в город на прогулку. Поехал в кинотеатр «Октябрь» на фильм «Забытая мелодия для флейты». Отстояв очередь в кассы, купил билет на тринадцать часов.
Картина
Потрясённый просмотром, пошёл на Арбат. Там стихотворец Валерий Быков подарил мне свои рифмованные строки, отпечатанные на бумаге. С автографом и датой. Там же на Арбате познакомился с художницей Лилей. И после всего этого зашёл к Витьке в ГИТИС.
Нашёл его в подвале. Он самосовершенствовался, занимался сценическим движением. Мне обрадовался, разговаривали недолго. У них начался урок. Видел Юру Черкасова. Прямо из ГИТИСа поехал домой. В автобусе видел красивую девушку. Заметив мой пристальный взгляд, она демонстративно, с вызовом отвернулась.
Дома я пообедал. Лучше поздно, чем никогда. Посмотрев пятую серию фильма «Визит к Минотавру», взял в руки Стефана Цвейга. Но тут же отложил книгу и прилёг. Заснул, как старый дед, среди белого дня. Проснулся, когда пришла сестра. Она сегодня хозяйничала, в духовке готовила воздушные пирожные «Бизе». Смотрел передачу «Что? Где? Когда?».
Хотел после передачи почитать, — не вышло. Лёг в постель и бай-бай.
15 ноября 1987 года, воскресенье
Проспал розыгрыш «Спортлото». Смотрел «Утреннюю почту». Опять песни брежневских времён. Все до одной, а было шесть песен.
Пробовал писать, — не вышло, — голова забита чёрти чем. Поиграл на гитаре и поехал на занятия по танцам. Занимались в спортзале соседней школы. Занимались без музыки. Девушка, что ходит кругами вокруг меня, стала в наглую просить у учителя танцев, билет в Большой театр. Учитель, человек скромный, не мог ей отказать. И тогда обращаясь к ней, я сказал: «У тебя есть совесть?». На что учитель мне заметил: «Андрей, артист и совесть — две вещи несовместные».
Занимались не четыре и не три, а всего-навсего два часа. В основном батманы, всё, как в балете. Мне понравилось. Особенно нам свезло, что для занятий выделили спортзал. Занимающихся было девять человек.
Прямо от станции метро «Новые Черёмушки» я позвонил Женьке. Договорились встретиться на «Курской». Пока я его ждал, видел дембелей из Афганистана с медалями на кителе. Кто в «парадке», кто в «хэ бэ» нового типа. Пьяные, никого не боятся. Милиция отворачивается, смотрит на них сквозь пальцы. Все, глядя на них, улыбаются, — люди живыми с войны вернулись. У самого невольно защипало в груди.
С Женькой пошли в кинотеатр «Новороссийск». Смотрели поочерёдно два фильма. Первая картина «Голос», а вторая «С днём рождения, Мэрилин». Обе ленты про тяжёлую актёрскую жизнь. Но первая пришлась мне больше по душе. Филатов в ней играл кинорежиссёра. А вторая сладковата до приторности. Домой приехал в хорошем настроении.
16 ноября 1987 года, понедельник
На Лабораторный корпус с утра не пошли, стали неспешно завтракать. Подошёл Толя, сказал: «Сейчас литр дать тебе не смогу, только грамм четыреста. Остальное завтра». Я молча согласился. Я не просил у них спирта, они сами затеяли эту игру в благородство. Дескать, возьми на поминки. Тут же выпили всё, что осталось, шестьсот грамм, да ещё и из моей бутылки отлили. Что взять с алкоголиков? Они во власти «зелёного змея». Толя и Коля пьют по семь дней подряд, так могут пить только больные.
Я обошёл своих комсомольцев. Собрал подписи, что они не возражают насчёт перевода членских взносов по безналичному расчёту.
После работы мы опять свернули в булочную, подальше от Коли, который совсем неуправляем. А затем к ларьку «Спортлото», купили карточек на тридцать рублей. Сто вариантов. Разделили карточки на три части, чтобы каждый заполнил так, как хочет. А выигрыш делим на троих, кому бы он ни выпал. В игре я, Женька и Борька.
Взяв свои литературные работы, я поехал в «экспериментальный киноцентр». Сдал рассказы Пете, написал заявление: «Прошу принять меня на режиссёрский факультет», и вернулся домой.
Сидел, заполнял карточки «Спортлото», первыми пришедшими в голову числами. Смотрел польский фильм про то, как убийцу обезвреживала полиция. Картина наивная, но чем-то неуловимым интересна. То есть и видишь, что дрянь и в то же время выключить телевизор рука не поднимается.
Глава 2 Отцу сорок дней
17 ноября 1987 года, вторник
Мама поехала в Елоховскую церковь к восьми часам. После смерти отца она стала носить нательный крестик и ездить в Храм.
Утром я опросил тридцать человек, пока нашёл себе сахар к чаю. Сахара в городе нет. Мы обошли с Борисом восемь магазинов, — везде та же картина. Сахар исчез. Наше начальство, как того и следовало ожидать, напилось. Толя мне навязал бутылку со спиртом в 250 грамм. «Возьми, а то неудобно. Обещал всё же». Я понимаю Толю, он жить не может без спирта. Колю жалко, он больной, а пьёт сильней здорового.
Купил солдатам, на проходной, пирожки с повидлом и два пакета молока. Заходили с Борькой к Сане, он с нами посмеялся. Плохо ему в гараже с дураками, шуток они не понимают. На смеющихся людей смотрят искоса.
В шестнадцать часов я пошёл на комитет комсомола. Разбирали вопрос о подготовке к новому году. Сидели до семнадцати тридцати и говорили в основном о пустом. Таня ведёт себя непонятно как. Я теряюсь в догадках. Вокруг неё всё время крутятся «женихи». И мне кажется, что она спит со всеми, кроме меня. Но проходит время, мнительность сменяется успокоенностью и мне уже не до чего и не до кого.
После работы поехал в Театр-студию «Мастерская» на занятия по пантомиме. Третий урок и каждый раз в новом месте. Сегодня занимались в спортзале без музыки. Занимались три часа, уборщица прогнала. И теперь занятия будут начинаться не в девятнадцать часов, а в восемнадцать. Занимаюсь босиком. Домой вернулся весёлый.