Надежда Тальконы

Корешкова Евгения

— Били? — ужаснулся Аллант. — С ней очень сложно справиться. Ты же сам знаешь.

— Тем не менее… Да отцепите вы пока эти наручники! Её нужно раздеть.

Альгида и Шетон начали её раздевать, но только оторвали голову от подушки, как Шетон остановил всех:

— Оп-па!

На белой ткани наволочки довольно заметно выделялось небольшое кровяное пятно. Ящер повернул девушку лицом вниз и отогнул воротник платья. Незаметное с первого взгляда на темной ткани, и уже успевшее немного подсохнуть пятно крови располагалось на левом плече и распространялось вперед до ключицы.

— Интересненько! — Он стал осторожно разбирать волосы у нее на затылке. Снаружи волосы были чистые, как вытертые, а ближе к коже —

темными и влажными от крови. На человеческую ладонь выше затылочной ямки обнаружился и сам источник кровотечения — круглый след в полсантиметра диаметром то ли от удара острым предметом, то ли от укола. — Ещё лучше! — начинал всерьез злиться Шетон, ища глазами врача, — послушайте, в вашем хозяйстве сканер имеется? Что-то мне очень не нравится её голова. Нужно бы срочно провести сканирование мозга.

Сканер, естественно, нашелся. Изображение, выведенное на экран, заставило содрогнуться всех присутствующих. Введенный почти точно между полушарий, внутри черепа находился инородный предмет больше всего похожий на морского ежа. От четырехсантиметровой центральной оси около пяти миллиметров диаметром в стороны топорщились восемь пятисантиметровых отростков, сходящихся на концах до толщины в несколько микрон и пронзающих почти все жизненно важные области мозга.

Около минуты стояла мертвая тишина, потом Шетон повернулся к резко побледневшему Алланту, который, не мигая, смотрел на экран, и глаза его медленно наполнялись слезами. На подбородок из прокушенной губы стекала тонкая струйка крови. Ящер бережно обнял парня:

— Тебя хотела убить не Надежда, а биоробот кем-то запрограммированный на убийство. Что же ты, друг, её не уберег? Или, как говорил когда-то Сергей, её отец, у семи нянек дитя без глазу?

Аллант медленно опустил голову и застонал. Один Найс сохранял хладнокровие.

— Итак, что мы имеем? Кому-то нужно, чтоб Алланта убрала именно Надежда, ей легче всего это сделать незаметно. Причем процесс убийства пытались заснять. А когда не будет Алланта, власть перейдет к его законной жене, к послушной марионетке, которой можно управлять как куклой. Что мы можем сделать с медицинской точки зрения?

— Ни-че-го. — отозвался Шетон. — Убрать эту штуку, не разрушив полностью её мозг, невозможно. — Он ненадолго задумался, почесывая нижнюю челюсть. — Если только найти пульт управления и сменить программу. А иначе, она не успокоится, пока не уничтожит заказанный объект. Её придется или постоянно держать в наручниках или…

— Нет! — не дал ему договорить Аллант и повторил, прокашлявшись, ещё раз: Нет.

— Пойми, она уже не человек. Киборг. Биоробот с внешним воздействием.

— Нет!

— Какое там, нет! — впервые подал голос Матенс, который все это время молча стоял рядом с Шетоном. — Я знаком немножечко с этой системой. Её можно нелегально купить на Ксантле, но стоит она бешеных денег. Уж кто-то явно не поскупился.

— Вы можете объяснить подробнее? — довольно строго спросил Найс.

— А что тут объяснять? Это модель 18д, стопроцентное подчинение владельцу пульта при условии удачного введения. Надежду сейчас можно заставить сделать всё что угодно. Она не будет чувствовать ни страха, ни сомнения. Предусмотрено воздействие на болевой центр в качестве наказания за недостаточно быстрое выполнение приказа и центр удовольствия в качестве поощрения. Нам показывали информблок, там одному приказали сунуть руку в огонь. Он жутко кричал от боли, но руку не вытаскивал, потому что в данный момент не было для него страшнее потери, чем прекращение наслаждения, которое он при этом испытывал. Они готовы выполнить любые, самые унизительные или ужасные приказы, лишь бы только эта кнопка на пульте оставалась нажатой. Не нужен ни отдых, ни еда, ни сон, лишь бы не прекращалось воздействие. Существует команда на самоуничтожение контролируемого

объекта на расстоянии, с пульта. Они могут дать эту команду в любой момент, если поймут, что мы обнаружили устройство.

— Матенс, его можно отключить? — умоляя, спросил Аллант.

— Нет. Пока нет. Нужно заполучить пульт. Но и тогда я не гарантирую. Слишком сложная кодировка. Конечно, если в нем покопаться… я бы, наверное, сумел разобраться. Но не на работающем пульте! Любая попытка вскрыть пульт приведет к уничтожению объекта. А я этого не хочу. — Матенс опустил голову и тяжело вздохнул, но тут же продолжил, — для начала я постараюсь испортить им все планы. Я сейчас заблокирую им прохождение сигналов с пульта, чтоб ей больше ничего не сумели приказать.

— Ты говорил, что знаешь, где продают такие системы. — спросил Найс, — может быть слетаешь, спросишь, как она отключается?

— Сейчас! — съязвил Матенс, — это же запрещенный бизнес, черный рынок, штучное производство. Так и станут мне всё объяснять, если я не покупатель.

— Так в чем же дело? Денег тебе выдадут сколько нужно, покупай аналогичную систему и копайся в ней, если продавец что-то тебе не объяснит.

— До Ксантлы и обратно десять дней лету. Брать ДэБи?

— Нет. — Твердо возразил Шетон. — Зачем тебе рисоваться там как Патрульному? Надеюсь, Праки Аллант найдет для тебя достаточно быстрый корабль? Он же у нас теперь знаменитость! Таких денег люди не пожалели, чтоб обеспечить его стопроцентно послушной женой!

— Издеваетесь? — устало спросил Аллант, стискивая зубы. Выглядел он неважно.

— Ладно, иди отдохни, а мы побудем с ней и постараемся ещё что-нибудь придумать.

Алланта увели почти силой. Каш Салт, в отличие от тальконцев, не испытывал к Императору никакого почтения и не очень-то с ним церемонился. Подхватил под руку и выставил в коридор.

Придя в сознание, Надежда не узнавала никого из своего экипажа, так и не оставляя попыток освободиться от наручников. Одно только упоминание имени Алланта вызывало вспышку бессильной ярости. Стоило на двадцать минут оставить её одну, как она умудрилась, выворачивая суставы, перелезть через спинку кровати и зубами, вгрызаясь в дерево, попыталась освободить металлические перекладины к которым крепились наручники. Она была похожа в этот момент на хищника с окровавленным ртом. К рассаженным деснам и губам прилипли мелкие щепки, она невнятно рычала и повторяла без конца: убью, убью. И сила у нее была отнюдь не женская. Её кое-как вернули на кровать и, во избежание повторения подобного, закрепили дополнительные наручники на щиколотках. Понимая, что постоянно держать её на наркотиках нельзя, попытались подключить гипнотрон, хоть Шетон заранее предупреждал, что зря. Ему не поверили. Действия аппаратуры хватало максимум на пятнадцать минут, после чего неизменно следовал скачок напряжения, летели предохранители, и девушка просыпалась. После четырех попыток от этой затеи отказались. Обитателей дворца она узнавала, и, видимо осознавая свое положение в обществе, разговаривала в приказном порядке. Не очень то и заподозришь, что ей командуют извне, если не брать во внимание очень короткие, преимущественно односложные фразы в разговоре и слишком спокойное выражение лица.

* * *

Шетон почти сутки упрямо сидел возле кровати, держа Надежду за руку и постоянно что-то насвистывал на своем языке, стараясь вызвать её на контакт хотя бы на уровне подсознания. Ящер был почти уверен, что этот шанс существует и ждал его, но все равно вздрогнул, когда практически безо всякого перехода, её равнодушный, тупо направленный в потолок взгляд, вдруг, ожил и стал вполне живым и осмысленным.

— Шетон!

— Надя, наконец-то! Ты слышишь меня?

— Конечно слышу, — отозвалась она. — Что происходит?