Надежда узника
Шрифт:
Он выполнил мой приказ. Наступила блаженная тишина.
13
Послышался гул спускающегося шаттла. Я сидел в Адмиралтействе, ждал гардемарина и от нетерпения барабанил пальцами по компьютерному столику.
– Что он там копается? – проворчал я.
– Я схожу к шаттлу, выясню, в чем дело, – вскочил Алекс.
– Не надо. – Чтобы хоть чем-то заняться, я сосредоточился на дыхании.
Через несколько минут дверь наконец распахнулась,
– Гардемарин Авар Берзель явился, сэр.
Я открыл глаза. Передо мной по стойке смирно стоял мальчишка в безукоризненной униформе.
– Я вас уже где-то видел? – спросил я.
– Так точно, сэр. Я числюсь в личном штате адмирала Де Марне и однажды провожал вас к нему в кабинет.
– Помню. Вольно. Вы доставили сообщение?
– Так точно, сэр. Адмирал сказал, что оно предназначено лично для вас.
– Хорошо, дайте дискету.
– Мне приказано передать ее вам наедине. Извините, сэр, таков приказ.
Я сорвал маску и заорал:
– Кто приказал?!
– Адмирал Де Марне, сэр.
Я свирепо смотрел юнцу в невинные серые глаза, но он и не думал отводить взгляд.
– Энтон, Толливер, мистер Тамаров, покиньте помещение, – приказал я. Когда они исчезли за дверью, я ледяным тоном спросил:
– Вы удовлетворены, мистер Берзель?
Он достал из кармана коробку для дискет, протянул ее мне.
– Вы тоже выйдите, мистер Берзель, – приказал я.
– Но, сэр, я должен сообщить вам…
– Живо! – рявкнул я.
– Есть, сэр. – Мальчишка повернулся кругом и строевым шагом вышел. Стук его каблуков слышался даже за дверью на лестнице.
Я вставил дискету в компьютер, ввел свой личный код. На экране возник бессмысленный набор символов. Я всматривался в эту тарабарщину и так и этак и наконец стукнул по столику кулаком и заорал:
– Берзель! Сюда!
Гардемарин сию секунду прибежал на мой крик и доложил:
– Есть, сэр!
– Что это за тарабарщина? – строго спросил я.
– Вы должны ввести дополнительный код, сэр.
– Дай! – Я протянул руку.
– Адмирал приказал мне заучить его наизусть, сэр.
Поморщив лоб, он продиктовал мне код. Я, тихо ругаясь, ввел символы в компьютер, но на экране по-прежнему была какая-то чушь.
– Как это понимать? – грозно спросил я гардемарина.
– Может быть, вы не правильно набрали на клавиатуре символы? Попробуйте еще раз, сэр. – 312, потом 49GHZ… и 1425.
– Первый раз ты сказал 1245! – возмутился я.
– Простите, сэр.
– Два наряда! – Я набрал на клавиатуре продиктованные им цифры, но бессмыслица на экране так и не превратилась в осмысленный текст.
– Наверно, 1542! в отчаянии простонал Берзель. Я ввел в компьютер эти цифры. Опять чушь.
– Наверно? – переспросил я, грозно вставая. – Ты что, не
К моему изумлению, мальчишка расплакался. Он испуганно стоял по стойке смирно, а по щекам беспрепятственно стекали слезы.
– Толливер! – заорал я. Прибежал Эдгар Толливер.
– Выкинь отсюда этого… щенка! – кричал я. – Вправь ему мозги так, чтоб через пять минут он понял, как должен вести себя гардемарин!
– Есть, сэр. – Толливер схватил Берзеля за руку и мигом выволок за дверь.
Я сел за компьютер. Побормотав проклятия, я немного успокоился, но грудь болела. Через несколько минут вошел понурый Берзель, за ним – Толливер. Берзель вытянулся передо мной по стойке смирно и дрожащим голосом залепетал:
– Простите, сэр. В следующий раз я…
– Хватит! Вольно, – приказал я. – Вспомнили шифр, мистер Берзель?
– Кажется, 1524, сэр. Попробуйте, пожалуйста, сэр. Остальные символы я запомнил хорошо.
Я набрал названные им цифры. На этот раз текст на экране стал осмысленным. Я быстро прочитал первые слова сообщения: «Совершенно секретно. Капитану Николасу Сифорту лично». Берзель просиял.
– Выйдите отсюда оба, – приказал я. – Мистер Берзель, передайте от меня привет дежурному офицеру. Пусть он выпорет вас за некомпетентность.
– Есть, сэр. – Он снова потускнел и согнувшись побрел к двери. Из-за двери донеслись его тихие всхлипы.
– Неплохо я ему вправил мозги. Сразу вспомнил, – сардонически усмехнулся Толливер, притормозив у двери.
– Вы тоже гардемарин, мистер Толливер, и тоже можете быть выпороты, – холодно произнес я.
– Только попробуй. Тогда я убью тебя, – огрызнулся Толливер и вышел за дверь.
– Назад! – крикнул я.
– Есть, сэр. – Он вернулся, подошел к моему компьютерному столику.
– Я привлеку вас к ответственности за неповиновение приказу! За бунт!
– Ну что вы, сэр, это не бунт. Приказам я подчиняюсь. Но всему есть предел. Наказание за то, что я спас вас, взяв управление вертолетом в свои руки, справедливо. Хотя мне не доставляет удовольствия оказаться в двадцать пять лет гардемарином, я оценил ваше великодушие. Но порки я не стерплю. Если вы переступите этот предел, тогда я пойду на все, чтобы убить вас.
Я слушал, остолбенев, не в силах вымолвить слова, а Толливер продолжал:
– Пользуйтесь случаем, капитан, мстите мне за все строгости и издевательства, которые вам пришлось претерпеть в Академии. Я к вашим услугам. Теперь вы знаете мой предел и можете попытаться меня сломать.
За такое я должен был посадить его под арест. Немыслимо! Мои кулаки сжались.
Но он был прав. Угрожать взрослому человеку поркой – грязно! Порка годится лишь для мальчишек. Даже бедняге Берзелю не следовало назначать порку.