Наедине со временем
Шрифт:
Однако вернемся к сентябрьскому пленуму. К Троцкому, покинувшему зал заседаний, для переговоров был направлен Куйбышев, которому Троцкий заявил о полной недопустимости «политики, когда назначения, смещения, переброски и пр. производятся с прямым ущербом для дела по очень определенным внутрипартийным соображениям, а для партии официально мотивируются совершенно другими причинами… Пора положить конец нынешнему режиму двойной партийной бухгалтерии, уже принесшему величайший вред и чреватому новыми величайшими опасностями» [125] . В ответ Куйбышев цинично заявил: «Мы считаем необходимым вести против вас борьбу, но мы не можем вас объявить врагом; вот почему мы вынуждены прибегать к таким методам». Троцкий обратился в ЦК и ЦКК с письмом, изложив этот разговор с Куйбышевым, и получил от последнего лицемерное объяснение, что «уважение и любовь к Троцкому исключают всякую возможность враждебности» [126] .
125
Вопросы
126
Там же.
Учитывая такой решительной протест Троцкого против реорганизации Реввоенсовета, Пленум ЦК удержался от немедленного проведения предложенных мер. Однако в принятом постановлении одобрялось в принципе введение в состав РВС «военных членов ЦК» и создание при председателе Реввоенсовета исполнительного органа с участием Сталина.
Усилия Троцкого в борьбе против ошибочной политики большинства ЦК, направленные на предотвращение раздора и на создание здоровой атмосферы, не дали существенных результатов. Троцкий заявлял, что в условиях непрерывного усугубления ошибок большинством ЦК он считает «не только своим правом, но и своим долгом высказать то, что есть, каждому члену партии» [127] . На заседании Политбюро 11 октября, впервые обсуждавшем это письмо, некоторые члены и кандидаты в члены Политбюро, еще не связавшие себя тесно с «тройкой», признали ненормальность сложившегося внутрипартийного режима. Дзержинский потребовал обновления Московского комитета как слишком бюрократического. Бухарин, выступая против предложения нового Политбюро обязать членов партии сообщать о внутрипартийных группировках, сказал: «Это только повредит. Это будет понято как избыток полицейщины, которой и без того много. Нам необходимо резко повернуть руль в сторону партийной демократии» [128] . Никто из присутствовавших не выступил против этих слов Бухарина, а Молотов даже подчеркнул, что это «азбучные истины».
127
Там же.
128
Известия ЦК КПСС. 1990. № 10. С. 168.
Вместе с тем большинство членов Политбюро обратилось к Троцкому с просьбой отсрочить рассылку его письма членам ЦК и ЦКК. Троцкий согласился, сообщив, что со своим письмом он ознакомил лишь небольшой круг ответственных товарищей, не входящих в состав ЦК и ЦКК. Обеспокоенные тем, что Троцкий впервые вынес за пределы ЦК свои разногласия с большинством членов Политбюро, они попытались представить письмо Троцкого платформой, ведущей к образованию фракции [129] . 14 октября на бюро МГК партии было сообщено о распространении письма Троцкого среди московской организации. Бюро МГК выступило против дискуссии по письму Троцкого, перенеся обсуждение на пленум ЦК с участием представителей крупнейших партийных организаций.
129
Известия ЦК КПСС. 1990. № 5. С. 176–179.
15 октября члены Политбюро получили письма Молотова и Томского с сообщением о циркуляции письма Троцкого в широких партийных кругах, предвещающей его скорое обсуждение в Москве. Троцкий, возражая, заявил, что им приняты все меры для предотвращения распространения содержания письма до следующего заседания Политбюро, предполагая, что слухи о распространении письма являются очередной провокацией Сталина, ищущего предлог для обвинения Троцкого во фракционизме. В тот же день был созван Президиум ЦКК, обсудивший возражения Троцкого, принявший резолюцию, развивавшую обвинения, выдвинутые бюро МК, утверждая, что «партия этим письмом поставлена перед фактом выступления одного из членов ЦК с определенной платформой, противопоставленной проводимой ныне нашей партией, в лице ее ЦК, политике» [130] . Существенное изменение в создавшуюся ситуацию внесло представленное в тот же день 15 октября в Политбюро ЦК «Заявление сорока шести», вследствие подписания его сорока шестью членами партии, вступившими в нее до 1917 г., ставившее еще шире и острее вопросы изменения внутрипартийного режима и борьбы с аппаратным бюрократизмом, чем в последних ленинских работах, ибо за время болезни Ленина авторитарно-бюрократические тенденции в партии значительно возросли.
130
Там же.
Для характеристики положения, сложившегося в партии, авторы «Заявления сорока шести» использовали термин «режим фракционной диктатуры внутри партии», сложившийся после X съезда, подчеркивая, что некоторые из них с самого начала относились к «диктатуре внутри партии» отрицательно, другие – сознательно пошли на «непротивление» такому режиму, считая, что поворот к нэпу, а также болезнь Ленина оправдывают его в качестве временной меры. Но все они сходились в том, что такой режим уже к XII съезду стал совершенно нетерпимым, убивая самодеятельность партии, подменяя партию чиновничьим аппаратом, безотказно действующим в нормальное время, но дающим сбои в моменты кризисов, теряя свою самостоятельность перед лицом надвигающихся
131
Там же.
Серьезную угрозу авторы «Заявления» видели в отсутствии идейного и действенного единства в партии, предлагая срочно созвать совещание членов ЦК с коммунистами, имеющими взгляды на положение в партии и в стране, отличающиеся от взглядов большинства ЦК.
Столкнувшись с активной и влиятельной оппозицией своей политике, правящая верхушка немедленно подготовила меры по превращению оппозиции во «фракцию». В этих целях 17 октября был созван Президиум ЦКК совместно с «наличными в Москве» 26 членами и кандидатами в члены ЦКК из 60 избранных XII съездом без участия Троцкого, для обсуждения сообщения Куйбышева и Ярославского о письме Троцкого. Было принято постановление, подтверждавшее резолюцию Президиума ЦКК от 15 октября. Но голосование не выявило единодушия участников.
На следующий день Политбюро решило созвать экстренный объединенный пленум ЦК и ЦКК с приглашением для создания подавляющего большинства голосующих против Троцкого руководящих местных аппаратчиков для обсуждения внутрипартийного положения. Большинством участников пленума был подготовлен «Ответ членов Политбюро на письмо тов. Троцкого», предназначенный для участников пленума. В этом «Ответе» от 19 октября письмо Троцкого трактовалось как сигнал к созданию фракции против ЦК. Утверждалось, что Троцкий в своем письме, нападая первым на ЦК партии, инициировал наступление на ЦК в трудный момент международного положения [132] .
132
Известия ЦК КПСС. 1990. № 7. С. 176.
В «Ответ» был включен специальный раздел – «Заявление 46 сторонников тов. Троцкого», где заявлялось, что «петиция» представляет «перепев письма тов. Троцкого… Нет сомнения, что мы имеем образец „планового“, „маневренного“, „координированного“ выступления» [133] . Хотя до сих пор не обнаружено никаких доказательств участия Троцкого в разработке «Заявления сорока шести» и, наоборот, известно, что подписавшие этот документ были ознакомлены с письмом Троцкого. Однако из бездоказательных утверждений делался вывод, что «тов. Троцкий стал центром, собирающим всех противников основных кадров партии» [134] .
133
Там же. С. 179–188.
134
Там же.
Большое внимание в «Ответе» уделялось мифу о стремлении Троцкого к личной диктатуре, прибегая к грубым искажениям фактов, например, утверждая, что Ленин якобы долго боролся против назначения Троцкого на руководящие посты. По вопросу о внутрипартийных дискуссиях авторы «Ответа» достаточно четко формулировали свою позицию, заявляя, что «дискуссий по платформам… по нашему мнению, и не нужно. А выдумывать их вредно» [135] .
Жесткий и провокационный текст, написанный в виде провинциального фельетона, был отвергнут даже Бухариным, находившимся вне Москвы. Он телеграфировал после чтения документа в Секретариат ЦК: «Категорически настаиваю на следующих изменениях текста: во-первых, необходимо обязательное включение и развитие пункта о внутрипартийной демократии; во-вторых, нельзя изображать экономический кризис в столь розовых красках; в-третьих, необходимо гораздо больше использовать ноту о партийном единстве; в-четвертых, уничтожить все признаки газетного фельетона» [136] . Однако эти требования Бухарина в текст документа не были внесены, а подпись его была сохранена. Троцкий в день появления «Ответа членов Политбюро» сделал первый шаг к опровержению инсинуаций в свой адрес, направив письмо в Президиум ЦКК и Политбюро, указывая, что на протяжении длительного времени воздерживался даже от попыток создания фракции: «В то время, как прения внутри ЦК немедленно же становились достоянием широких кругов партии – в форме, направленной против меня, – я неизменно воздерживался от каких бы то ни было объяснений с не членами ЦК по спорным вопросам» [137] .
135
Там же.
136
Там же. С. 190.
137
Там же. С. 174, 175.
Объясняя причины написания письма и ознакомления с ним «для проверки собственной оценки создавшегося положения… менее десятка ответственных товарищей» [138] , Троцкий разоблачал сущность маневров руководящей верхушки ЦК и ЦКК по обвинению его во фракционности, напоминая, что Политбюро уже ранее отклонило предложение Президиума ЦКК обсудить в пределах ЦК и ЦКК вопросы, поставленные в его письме от 8 октября, считая, что оно якобы получило массовое распространение.
138
Там же.