Наёмники Дождливая Осень.

Курников Александр Александровия

– Где остановимся? – Спросил Бизон, разглядывая оживлённый поток горожан запрудивших улицу. – Уж не первый ли базарный день сегодня?

– Нет, просто сегодня выезд марвелина. – Пояснил Кибан Рум, хотя интригу сохранил.

– А что в этом такого? – Не понял Рут.

– О тэрхон, это целое представление. Сначала над городом раздаётся вопль мазафов, это трубы такие, их за несколько вирр слышно.

Потом открываются ворота крепости и под рокот барабанов из неё, чётко печатая шаг, выходит сотня барабанщиков в чёрных панцирях с серебряным изображением волка на зерцале. За ними полсотни трубачей на вороных конях, эти уже в посеребрённых доспехах, и волчья башка у них вытравлена на щитах. Ну, и последним выезжает сам марвелин окружённый сотней личной охраны в чёрно-алом, у них шлемы сделаны на подобии оскаленных волчьих голов. Вся эта процессия под радостный шум толпы, а иногда и не очень радостный, направляется в магистрат, где первые люди марвеллы устраивают в честь Сикрема ассамблею с хвалебными одами, музыкой, банкетом, и само собой, подарками для марвелина.

– В честь чего такой праздник? – Не понял Бизон.

– День рожденья Сикрема. – Догадался Рут.

– Точно. – Кивнул Кибан. – Сикрем очень любит подарки, особенно деньги.

– А кто их не любит? – Усмехнулся Бизон.

– Откуда ты это знаешь? – Спросил Рут.

– Я служил у Рунатов, командовал полком копейщиков, и как-то, раз был приглашён на эту ассамблею. Тот ещё вертеп я вам скажу.

– А что там за подарки? – Спросил Буй-Бык.

– Да по-разному, деньги в основном, но бывает, дарят редкие вещи, украшения, оружие, доспехи. При мне ему преподнесли три чёрных бриллианта размером с перепелиное яйцо, а в другой раз меч сакибава из далёких восточных стран. Он такой тонкий, в руке тряхнёшь, клинок волной пойдёт, зато любой доспех рассекает как гнилую тряпку. – При этих словах Сандр погладил свою квебу.

– А драгоценности, - мечтательно спросила Верейка – какие драгоценности ему дарят?

– Ну, какие драгоценности дарят мужчине? В основном золотые цепи их, наверное, уже у него под тенфурт накопилось, если в переплавку не отдал.

– Прямо какие-то королевские подарки. – Пробурчал Сандр. – Это же надо, сакибаву подарить.

– Такие подарки конечно редки, чаще деньгами отдариваются.

– Должно быть богат Сикрем. – Сказал Бизон.

– Не думаю, траты у марвелинов тоже не маленькие. – Усомнился Буй-Бык.

– Долго мы ещё страже глаза будем мозолить? – Недовольно сказал Сандр. – Или вы хотите на барабанщиков с трубачами поглазеть?

–

Так куда двинем-то? – Вспомнил свой вопрос Бизон.

– А пусть Кибан ведёт, он же здесь бывал. – Предложил Рут.

– Хорошо, в трёх кварталах отсюда есть вполне приличный постоялый двор с выходом на базарную площадь, и ещё двумя на тихие улочки. Как сейчас не знаю, но раньше его содержал один мой знакомый, будем надеяться, что и теперь он там командует.

– Будем надеяться. – Произнёс с сомнением Сандр и повернул коня на узкую улочку.

До постоялого двора ехали целых десять минут, кварталы в Баттербите были чуть ли не в вирр длинной, но зато когда приехали, Сандр расплылся в довольной улыбке, оказывается он тоже знал хозяина.

– Тихо парни. – Предупредил он. – Всем стоять, я въезжаю первым. – Он подбоченился, тронул коня и важно въехал во двор. Хозяин, крепкий мужичёк с длиннющими усами, свисающими до груди, в весёлом красном колпаке с кисточкой из золотой бахромы, и в засаленном кожаном фартуке с прицепленным к нему здоровенным кухонным тесаком, нисколько не обращая внимания на всадника, чиркал что-то в пергаменте стоя на крыльце. Сандр что бы привлечь внимание довольно лихо повёл коня траверсом, но хозяин его не замечал, тогда цвергу пришлось многозначительно покашлять, эффект оказался прежним.

– Хозяин, это так ты встречаешь постояльцев? – Не выдержал наконец Гомба. Содержатель двора, не глядя на цверга, махнул рукой.

– Мест нет, поищи другое пристанище.

– Мест нет?!!! Веркель тебя насади на свой двухстамовы хер, Келанж!!! – Заорал в конец расстроенный Сандр. – Так-то ты встречаешь старых друзей и партнёров по делу?!! – Человек, поименованный Келанжем разинул рот и медленно повернулся к цвергу.

– Дядя Сандр?

– Какой я тебе дядя, Мано? Или тебе в самом деле настолько худо?

– Ам….а. Дядя Сандр, это я, Манучер. – Келанж изобразил что-то не понятное руками.

– И – и - ти – и - тный демон, Манучер. – Протянул Сандр, сползая с седла и подходя к хозяину двора. – Это ж, сколько мы не виделись парень?

– Где-то лет сорок дядя Сандр.

– Да брось ты, дядя, дядя. Ты сам теперь…, дядя. Как же ты похож на своего родителя, слов нет. Как он кстати? Всё такой же поперечный? – Келанж вздохнул.

– Ещё хуже, чем был. Поэтому я и перебрался из Лурдиса (Столица одноимённого герцогства расположенного на побережье между Таваско и Гамалой) сюда. – Сандр вздёрнул мохнатую бровь. – Что такое?

– Да вот думаю, куда уж хуже.

<