Награда проклятого демона

Силаева Ольга

— Отдашь меня муравьям? — прошептала я, глядя ему в глаза.

Тень холодно усмехнулся:

— После того как сам с тобой закончу.

И, рванув с меня рубашку, жадно припал к моей груди.

Лихорадочные, торопливые, беспорядочные ласки. Мы обменивались ими, пока Тень раздевал меня, а я — его. И торопились насладиться друг другом, когда вокруг бушевала стихия.

В пяти шагах от меня раздался треск дерева, и совсем рядом рухнула сосна, чуть не задев мой бок игольчатой веткой. Но в этот миг Тень наконец рванул остатки моего

белья вниз — и мне больше ни до чего не было дела.

Мы были стихией, он и я, и эта ночь была нашим временем.

И оттого, что эта ночь была последней, каждое движение чувствовалось втрое острее. Мы оба захлёбывались криками и стонами и оба причиняли друг другу боль так же жадно, как и целовали. Страсть затмевала всё, и я уже не знала, что вижу перед глазами — обнажённую грудь Тени или тело демона. Призрачные крылья развернулись за его спиной, когда страсть достигла пика, — и я застонала, изгибаясь дугой…

…И наконец-то упала на землю в его руках, совершенно истерзанная.

— Моя, — пробормотал Тень, зарывшись лицом в углубление между моей шеей и плечом. — Никогда, никому… не желаю тебя отдавать. Проклятье.

— Хочу ещё, — хрипло сказала я.

Тень негромко засмеялся, положив мне руку на горло.

— А я хочу тебя. Хочу снов с тобой, где ты совершенно голая на мне или подо мной, даже если ты больше не скажешь мне ни единого слова.

Я покачала головой:

— Может, раньше, когда мы не знали друг друга, это было возможно. Драться, а потом раз за разом встречаться во снах и набрасываться друг на друга. Но сейчас я хочу всё или ничего.

— И ты выбираешь ничего.

— Я уже выбрала.

Тень откинулся на спину и несколько минут лежал, закрыв глаза. Струи дождя стекали по его нагому телу, но дождь уже стихал, и ветер, ещё минуту назад свирепствовавший наверху, прекратился.

— Твоя мать так и не побывала на поверхности? — спросила я вслух.

Тень покачал головой, не открывая глаз:

— Она не желала видеть ваш мир. Подземье проросло в неё ещё с детства.

— И ей совсем не было интересно?

— Она хотела жить — и не хотела умирать. Членов императорской семьи ещё с рождения учат, как они ценны и как опасно покидать охраняемый дворец даже для короткой прогулки. Думаю, ты убедилась, что эти уроки имеют под собой все основания.

— Но ты видел солнце, — прошептала я. — Шум прибоя. Осеннюю листву. Этот остров. Нас.

— И я не уверен, что это пошло мне на пользу. — Тень поморщился. — Я не вернусь сюда, но буду помнить об этом мире… скучать… тосковать. Это слабость.

— Ты живой, — тихо сказала я, глядя в небо. — Это твоя душа и твоё сердце. Твоя любовь. Или ты предпочёл бы так никогда и не увидеть солнце? Как твоя мать?

Над нами расступались облака. Край тучи засеребрился, и на небе проглянула луна. Так красиво, так тихо, так… мирно. Увижу ли я ещё раз луну, вернувшись из Подземья? Или там, в пещерах под мёртвыми тёмными сводами, для меня всё и закончится?

Тень

приоткрыл глаза, глядя на меня.

— Дара-Закладка, — произнёс он. — Ты жалеешь о том, что мы встретились?

— Я жалею о том, что мы расстаёмся, — едва слышно ответила я. — Но всё ещё можно изменить.

— Как? — Тень криво улыбнулся. — Позвать Конте, чтобы он притащил нам сюда из Подземья лодку и пару вёсел, и отчалить в неизвестность? Не обманывай себя.

— Но я хотела бы, — прошептала я. — Себя обманывать.

Мы одновременно потянули друг к другу руки — и не отдёрнули. Просто наши пальцы замерли в волоске от того, чтобы соединиться.

— Моя рука и твоя рука, — негромко проговорил Тень. — Всё, что у нас осталось.

— Не хочу об этом думать, — с силой произнесла я. — Ни о жертвоприношении, ни о том, как ты чуть не бросил меня здесь. Не хочу, Тень. Просто… дай мне эту ночь.

Тень едва заметно улыбнулся, приподнимаясь на локте, и начал вставать.

— Я разведу огонь.

— Как? — позвала я уже в его удаляющуюся голую спину. — Эй, вокруг же всё мокрое!

Тень не обернулся:

— Думаешь, будущего императора это остановит?

Я невольно улыбнулась ему вслед.

Тень. Тень…

Внезапная мысль кольнула затылок, холодной предупреждающей волной растекаясь по позвоночнику. Конте напоминал мне пить нужные зелья при близости с мужчиной, а я… совершенно этим пренебрегла. И Тень, похоже, тоже: за последний час у него не было ни малейшей возможности это сделать, а раньше, на состязаниях, вряд ли это вообще приходило ему в голову.

Я тихо застонала, откидываясь на спину. При одной-единственной мысли о любых зельях к горлу подступал ком. Только не после сегодняшних состязаний. Может быть, в следующий раз…

Впрочем, будет ли он у нас с Тенью, этот следующий раз?

Глава 10

Огонь горел жарко и уютно, согревая мой голый бок. Мы так и не оделись и теперь полулежали у костра. Я бездумно глядела в пламя, любуясь танцами искр. Тень каким-то невообразимым образом сумел зажечь смолистые куски упавшей сосны и обломки пня неподалёку, а сухие веточки, что росли у основания, вкупе с парой обрывков бересты загорелись почти тут же.

— Для жителя Подземья, незнакомого с деревом, ты поразительно быстро освоился, — произнесла я. — Тебе кто-нибудь говорил, что ты стал бы потрясающим охотником?

— Ну, если «потрясающим» по твоим стандартам считается Конте, превзойти его — невелика задача, — хмыкнул Тень. — Ты голодна?

Я покачала головой:

— Я пила зелья, как и ты. Они дают достаточно, чтобы продержаться весь день. Хотя от печёной утки я бы сейчас не отказалась. Или от печёных яблок.

Наши глаза встретились. Та самая первая ночь, когда Тень сделал меня женщиной наяву, а не в наших снах. Печёные яблоки в камине, прохладные простыни в его спальне, осаждённый город — и полная страсти нежность, которая наконец прорвалась, затопляя нас обоих.