Нагуализм или лабиринты познания Алексея Ксендзюка
Шрифт:
При всём этом процесс регрессии, разрушения, разного рода «рассогласования» не оставляет «сновидящего» и в его «странствиях»:
«Реальность сновидения определялась просто: после пробуждения у меня покалывало всё тело и во рту оставался характерный (подобный «металлическому») привкус» [106] .
«Осознание начинает свидетельствовать несовместимые ряды впечатлений. Неожиданно открываются области “пустоты”, разные сцены наползают друг на друга, воспринимаемое (и до этого странное) либо перестает качественно собираться, вырождаясь в плоскость, фрагменты и т. п., либо становится принципиально неузнаваемым. Это кризис сновидческого внимания. Довольно долго он является непреодолимым барьером. Практик не имеет энергии, необходимой для перехода в следующий мир. Истощение приводит к тому,
106
Из подраздела «Лазутчики и союзники в сновидении».
Состояние несогласованного энергообмена приводит тело в панику. Привычные схемы самоощущения (нормальное напряжение центра пупа, солнечного сплетения и горлового центра) сначала становятся чрезмерно интенсивными и даже болезненными, потом искажаются, и сновидящий чувствует, как его словно “выворачивает и выкручивает” неведомая сила. Возрождаются страхи, всплывают содержания бессознательного, и практик входит в фазу, которую я назвал «архетипической спутанностью» [107] .
107
Из подраздела «От проекции места к мирам второго внимания».
«Спутанность» (мешанина, дезориентация, самообман, фантазии «аля-Кастанеда») в сознании нашего «толтека», безусловно, присутствует, да ещё какая! И неизменная патология — страстное, одержимое, какое-то остервенелое влечение к саморазрушению. Но насколько всё это «архетипично»?
«Если сновидящий переживает приближение энергетического скачка в сновидении или во втором внимании, он встречается с подлинным ужасом. Как именно его тональ оформит восприятие этого ужаса, не имеет ровно никакого значения. В любом случае, то, что получится, вызовет непередаваемый страх и мощную реакцию тела (тахикардию, спазмы, последующую бессонницу и многое подобное). Весь адреналин, который может выработать его тело, будет выброшен в кровь за считанные секунды. А тот образ, который сновидящий воспримет в этом состоянии, и есть могущественный “Хранитель Порога”, или “страж сновидения».
«Восприятие монстра, поджидающего во сне, будет обогащаться деталями, усиливаться, чтобы защитные реакции не слабели. Иногда (особенно в юности) защитные системы способны опекать нас с такой интенсивностью, что доводят сновидца до сердечного приступа или гипертонического криза» [108] .
«Попадая во все более далёкие миры второго внимания, тональ продолжает пользоваться привычными образами. Он лишь понемногу добавляет к ним новые черты…
И лишь в редких, наиболее экстремальных случаях тональ полностью выходит за рамки инвентарного списка. Тело переживает это крайне болезненно — его охватывает холод, нестерпимый ужас или оно подвергается давлению. Тогда восприятие вообще невозможно описать…
108
Из подраздела «Хранители Порога».
…Ведь нормальная реакция нетрансформированного тоналя в подобной ситуации — паника. Вас “затягивает” с каждым мгновением и возникает чувство, что вам уже никогда не вернуться. Чем больше вы паникуете, тем более чуждым кажется перцептивный мир, который вас “затягивает”. Возрастает сама сила бесповоротного согласования всех ваших чувств, восприятий, энергий с не-человеческим пространством, который для человека — воплощение чистого ужаса» [109] .
Лабиринты мышления Алексея Петровича заключаются в его духовном «инфантилизме» — в незнании базовых духовных законов сознания и принципов «правильного» развития. А неправильный вектор познания, отрыв от духовного Центра создаёт все условия для блуждания в бесконечности аномалий своего подсознания. И если бы только это… Настоящее «тёмное море» не минует себя проявить и постепенно притягивает и засасывает энерготело сновидца…
109
Из подраздела «Странствие по мирам второго внимания».
«Сновидящий воспринимает обычные силы перцептивной и энергетической настройки… зловещим образом… Это искажение и есть изначальная причина невыносимого ужаса, который,
«Скверный тонус и негативное эмоциональное состояние сновидца, — сообщает нам А. П. К. некоторые подробности — влияет на перцептивную картину туннелей и лабиринтов — часто у туннеля (тёмно-коричневого, “ноздреватого”) мало поворотов, он не расширяется, а, скорее, постепенно сужается. Высокая осознанность и безупречное спокойствие трансформирует мир в другую сторону — сновидящий воспринимает обширный лабиринт: множество туннелей с многочисленными ответвлениями, ярусы, какие-то “ячейки”, перерастающие в “пещеры”, из которых, опять же, ведет великое множество ходов. Туннели направлены во все стороны — даже вертикально вверх и вниз.
110
Из части «Порог третий. Сила сновидения», подраздела «Странствие по мирам второго внимания».
Когда туннели кажутся зеленоватыми и полупрозрачными, в этом пространстве довольно шумно. Сновидящий воспринимает неразборчивый гул, словно работает электрический трансформатор или разбушевался пчелиный улей…
Признаться, я всегда стараюсь сбежать оттуда поскорее. Что-то есть неприятное и разрушительное для осознания в этих энергетических полях» [111] .
Очень надеемся, что это всё же относится к проекциям подсознания автора под влиянием описания миров Кастанеды (впрочем, даже такие «проекции» сообщают о весьма незавидном, трагическом будущем). Дело в том, что К. Кастанеда неизменно воспринимал одни и те же подземные миры светотени вне зависимости от своего эмоционального настроения, что говорит нам о том, что эти «миры» самостоятельны и реальны. По словам же А. Ксендзюка (а он исходит из собственного опыта), подобные ограниченные «туннельные» пространства (в его восприятии) каждый раз меняют свой вид и окраску в соответствии с собственным настроением (сновидца)… Что как раз и сообщает нам о мирах воображаемых, проекционных, иллюзорных…
111
Из подраздела «Лазутчики и союзники в сновидении».
«Мир туннелей и лабиринтов слишком сложен, плохо подчиняется стабильным схемам интерпретации общечеловеческого тоналя, и потому в нём торжествует субъективность сновидящего, когда речь заходит о подробностях, которыми это запутанное перцептивное поле просто переполнено. По моим наблюдениям, например, даже “цвет” туннеля отражает состояние вашего осознания и вашей энергетики.
Если сновидец истощён или напуган, стены туннеля становятся грязно-коричневыми, словно “построены” из ноздреватого камня (какие-то покрытые сажей катакомбы, горизонтальные или ведущие вниз под уклон). Такие “стены” непроницаемы и вызывают отвращение.
Когда сновидец пребывает в хорошем тонусе и настроении, “стены” туннеля преображаются. Они словно отлиты из зеленоватого полупрозрачного стекла. За ними угадывается неопределённое движение каких-то теней — впрочем, в этом нет ничего мрачного и угрожающего» [112] .
А что же сами «союзники» и их «голоса»? Ведь на третьих вратах сновидений вместе с усилением связи с неорганическим миром и их представителями однажды должно произойти первое «отделение», «выделение» сновидного тела и «выход в физический мир». И заметьте, по-прежнему это возможно только при специальном использовании «лазутчиков» — временные, спонтанные всплески «во вне» не в счёт! Вот как об этом этапе и уровне говорится в традиции нагуализма:
112
Там же.
«Ты достигаешь третьих врат сновидения, когда обнаруживаешь себя во сне смотрящим на другого спящего человека. И когда этот другой человек оказывается тобой, — сказал дон Хуан».
«— Я собираюсь предложить тебе выполнить одно задание… Это последняя часть задачи третьих врат сновидения. Она представляет собой сталкинг сталкеров, самый загадочный приём магии. Использовать сталкинг сталкеров — означает преднамеренно черпать энергию из мира неорганических существ для того, чтобы совершать магические действия.