Нам бы день простоять, да ночь продержаться!
Шрифт:
Но и наша стрельба по цели, теперь хорошо обозначенной начинавшимся пожаром, стала намного точнее. Хотя с броненосца и били только среднекалиберная батарея да остатки противоминных, но мазали уже не каждый раз. К тому же пушкари, осознав свою ошибку, в полную силу присоединились к отражению атаки. В чужака они попадали вроде даже чаще, чем до этого в своего, быстро заставив его отступить к югу. Провожаемый точными залпами с двух сторон, продолжая глотать снаряды, противник резко маневрировал, пока не пропал из вида. Жаль, главные калибры так и не успели ему ничего отмерить.
К этому времени сам «Апраксин» уже разворачивался на обратный курс, пропустив мимо «Абрека», отправленного Небогатовым осмотреть
Командир «Апраксина» капитан первого ранга Истомин, бегло пробежав по строчкам, принялся диктовать, что отбито нападение на гвардейский конвой. Ведется разведка. Береговые сигнальные посты на входных мысах на вызовы не отвечают, из бухты слышна частая винтовочная стрельба и залпы орудий, в том числе и средних калибров. На запрос о собственных повреждениях ответили, что они незначительны,
Главной причиной произошедшего однозначно, являлось накопившееся переутомление. После короткой перестрелки у Дзуси, раскаты которой хорошо слышали с приближавшегося конвоя, а затем и внезапного обстрела «Терека» из тяжелых орудий в темноте и дожде приняли размытый двухтрубный башенный силуэт «Апраксина» за «Токиву» и, соответственно, от всей души лупили по нему из всего, что дотягивалось.
Так продолжалось до тех пор, пока, наконец, не разобрали светограмму с побитого своими же головного крейсера-аэростатоносца, опознавшего обидчика еще до того, как тот открыл огонь. В итоге от русских снарядов 15 моряков из экипажа «Апраксина» оказались убиты или пропали без вести, а 12 ранены. Но все обстоятельства этого кровавого недоразумения удалось окончательно прояснить только к вечеру.
Встретив главные силы первой ударной группы, «Апраксин» проводил их к своим подопечным. Небо на востоке быстро светлело. Но дождь, по мере приближения к берегу, становился только плотнее. Без дополнительных происшествий найдя гвардейский конвой, решили сразу начать движение к гавани, так как на фоне уверенно светлевшего на востоке горизонта уже можно было различить контуры возвышенностей на мысе Харуми. А ориентируясь по ним, и попытаться найти освоенный вчера фарватер.
Начинался второй раунд. Небогатов вернулся и привел с собой транспорты. Причем даже больше, чем их было у Тагоэ вчера. Операция в заливе Сагами продолжалась!
Глава 12
А в Токийском заливе, после форсирования пролива Урага снова пришло время для кардинального пересмотра всех планов. Следующим пунктом повестки дня, не менее важным, стал подбор подходящего места для срочной организации временной стоянки. Справиться со всеми возникшими проблемами, просто болтаясь где-то в заливе, при такой погоде признавалось не реальным.
Но с этим было уже чуть проще. Штаб располагал сведениями, что после самого горла залива пушек на берегах стояло гораздо меньше, и все они жались к мысу Каннон или ближе к Йокосуке, так же, как и минные поля. А восточный берег пребывал почти в запустении, представляя собой сплошной сельскохозяйственный район со слабо развитой сетью дорог и телеграфной связи. Вывоз получаемой продукции осуществлялся в основном через порт Кисарадзу, расположенный на стыке одноименного плато, плоской равнины Канто и хребта Босо.
Исходя из этого, решили вместо продолжения движения в сторону Йокосуки попытаться быстро захватить этот периферийный порт, где занять оборону, привести в порядок корабли и снаряжение, а также как следует подготовиться
Под подготовкой подразумевалось и уточнение имевшихся сведений о системе обороны, как оказалось, сильно расходящихся с действительностью. По этому поводу возникли вопросы к нашим германским друзьям, получить ответы на которые великий князь Михаил и штаб адмирала Дубасова желали незамедлительно.
Благо их представителя корветтен-капитана Хартога даже разыскивать не требовалось. Он вместе со своим секретарем весь бой торчал на мостике. Вот и сейчас топорщился усами, явно понимая, что появилась тема для беседы. При этом сам тоже пребывал в заметном замешательстве, хоть и пытался это скрыть. Вряд ли притворялся. Насколько его успели узнать, он не слишком изворотливый переговорщик, хотя и ловкий картежник. Но чтоб так правдоподобно сыграть…
Разговор проходил в командирском салоне и оставил у наместника императора какой-то непонятный неприятный осадок. Сам Хартог ничего нового добавить не смог. По поводу, как показала практика, вполне себе вооруженных и весьма опасных недостроенных фортов пояснил, что в свое время лично ознакомился с рапортом майора Ронне, которого японцы приглашали для консультаций при строительстве третьего форта [13] .
13
В 1901 году японцы пригласили для консультаций известного немецкого фортификатора майора Ренэ. Он обследовал пострадавший от штормов недостроенный остров форта № 3, признал его недостаточно надежным, хотя расчеты и проведенные испытания показывали несущую способность основания в 18 т на м2. Для повышения общей устойчивости рекомендовал радикально увеличить объемы бетона.
К тому времени у них уже возникли затруднения с реализацией своего проекта. Отсыпанный из щебня остров размыло штормом в 1899 году. Ронне рекомендовал уплотнять основание, для повышения общей устойчивости конструкции и увеличить долю бетона в используемых материалах.
Хоть на уже готовый остров второго форта его и не приглашали, того, что он видел с палубы парохода, было вполне достаточно для определенных выводов. По его предположению, что-то подходящее для установки орудий серьезных калибров на обоих строящихся сооружениях могло появиться не ранее 1907–1908 годов.
Предполагаемые темпы строительства полностью подтверждались при последующих посещениях залива германскими судами. А после жесткого шторма сентября 1902 года, когда остров третьего форта снова разрушило, по нему сроки сдвинулись еще дальше. Отсюда и все прочие данные по обоим объектам в проливе. Причем сведения подтверждались и источниками в Лондоне, где в свое время тоже всерьез анализировали степень обороноспособности главных гаваней своего союзника.
Больше ничего дельного Хартог добавить не смог, сдержанно отметив оригинальность предпринятого тактического хода, позволившего быстро и с минимальными потерями вывести основные силы из-под удара. На этом с ним и расстались, продолжив совещание в узком кругу.
Если верить немцу, получалось, что коварные азиаты сумели обмануть вообще всех. И чего теперь от них ждать – не известно. Следовательно, забравшись в залив и вплотную подобравшись к главным целям экспедиции, в первую очередь следует озаботиться тщательной разведкой и полной переработкой всего плана без оглядки на прежние императивы.
Но это было уже делом профессиональных военных. великий князь Михаил помочь в этом не мог, потому удалился. Он все никак не мог понять, что вызвало такое неприятное чувство зыбкости, неустойчивости, опаски.