Нам нельзя
Шрифт:
«Не знаешь этот анекдот?» — отправляю следом.
Боже мой, что я творю? Зачем так делаю? Янка сказала бы, что я унижаюсь.
Отложив мобильный на край стола, я включаюсь в разговор с Артёмом. Он спрашивает, когда я смогу приступить к работе. Оказывается, пока я витала в облаках, Янка успела показать ему мою страничку.
— Я вызываю фотографа только на тематические вечеринки. Например, Хэллоуин или Новый год. Оплата сразу же после окончания вечера. От тебя — быстрое
— В течение недели подойдёт? — спрашиваю я у Артёма.
— Да, отлично. На День влюблённых получится выйти? Нет планов?
— Получится, — киваю в ответ.
Мне не с кем отметить этот праздник.
Я отвлекаюсь от разговора с Артёмом, потому что слышу вибрацию своего телефона. Дрожащими от волнения пальцами я тянусь к мобильному, смотрю на дисплей и несколько раз подряд удивлённо моргаю, пытаясь избавиться от видения. На экране светится номер Глеба.
Глава 37
У меня одновременно перехватывает дыхание и подскакивает пульс. Мир вокруг будто жмут на паузу, и становится так тихо, что я слышу биение собственного сердца. Оно на разрыв работает: то громко колотится, то, испугавшись, замирает.
Глеб всё же прочитал мои сообщения. Прочитал и решил перезвонить. Зачем? Что он скажет мне? Чтобы его не тревожила? Это пугает больше всего на свете.
— Кто там? — спрашивает Яна, заметив моё изменившееся настроение.
Она без стеснения заглядывает в телефон и недовольно сводит брови к переносице. Увидев номер Глеба, одними губами шепчет: «Не отвечай». Она знает толк в отношениях с мужчинами, но я делаю вид, что не понимаю её.
Как можно ему не ответить? Как? Я же умру от неизвестности. Изведу себя дурными мыслями и на стены лезть буду.
Оставив свою сумочку на кожаном диване, я вскакиваю с места. Забываю извиниться перед Артёмом, своим будущим работодателем, с которым мы не закончили диалог, и бросаюсь на выход.
Я спускаюсь на первый этаж и пробираюсь сквозь толпу людей, всё ещё удерживая в руке настойчиво вибрирующий телефон. Я так долго ждала от него звонка, что когда этот момент наступил, отказываюсь верить даже собственным глазам.
Внутренности сжимаются от страха. Меня тошнит и ломает на части. Я не осознаю до конца, что меня ждёт дальше. Мне будет больно или, наоборот, хорошо? Хочется ясности. Хочется понимания того, что у нас с Глебом всё впереди. А если нет? Тогда что?..
— Пропустите! — я обхожу девчонок, которые столпились у выхода.
Одна из них громко возмущается, что я наступила ей на ногу, но мне наплевать. Я больше никого не слышу. Толкаю массивную дверь от себя, выбегаю на крыльцо,
— Продолжай, — звучит родной голос, который заставляет сердце замереть. — Я не знаю этот анекдот.
Я не понимаю, чего мне хочется больше: плакать или смеяться. Наверное, и то и другое. Дурацкий был повод, чтобы дать о себе знать.
— Это не совсем анекдот… Так, прикол один, — предупреждаю я на всякий случай и перевожу сбившееся дыхание.
Глеб молчит, а мне вдруг становится страшно, что он сбросил вызов. Я смотрю на экран, но секунды идут. Он просто внимательно меня слушает.
— И я не обещаю, что тебе будет смешно.
«Потому что эта шутка о тебе», — добавляю я про себя, но вслух не произношу.
— Самка богомола убивает самца сразу же после спаривания, чтобы не переживать, позвонит он или нет, — рассказываю я на одном выдохе. — Так вот... я жалею, что я не самка богомола.
— Хотела бы меня убить? — усмехается Воронцов.
— Возможно.
— Что ж, заслуженно.
Глеб замолкает, но я чувствую, что он при этом улыбается. Тяга прикоснуться к уголку его рта такая сильная, что я вжимаю телефон в ухо и прикрываю глаза, мысленно представляя себя рядом с ним. Визуализация получается мощной и будоражащей, а кончики пальцев начинает покалывать по-настоящему, словно я только что дотронулась до его щетины.
— Ты совсем обо мне не думал? — спрашиваю тихо.
— Ника… — шумно вздыхает он. — Думал. Постоянно.
Тогда почему?.. Зачем? Вопросы один за другим всплывают в моей голове. На улице крепкий мороз, я стою на крыльце в коротком платье, но от этого разговора мне настолько тепло, что не требуется никакой верхней одежды.
— Где ты, Глеб?
— Далеко. Не в Москве.
— Скажешь примерное расстояние?
— М-м, думаю, не менее трёх тысяч километров.
— Ого…
— А ты где, Ника? Отдыхаешь?
— Да, Яна вытащила в ночной клуб, — отвечаю я смущённо. — Я сопротивлялась до последнего, но она умеет убеждать.
— Там не слишком шумно, — замечает Глеб.
— Я на улицу вышла, чтобы с тобой поговорить.
— Раздетая?
Я молчу и закусываю нижнюю губу, пытаясь скрыть дурацкую и неуместную улыбку. Он волнуется обо мне, и если для кого-то это не значит ничего, то для меня — всё. В голове как будто загорается зелёный свет. Можно смело идти дальше.
— Ник, возвращайся, не то простудишься, и я буду чувствовать себя виноватым.
— Я не хочу прекращать наш разговор.
— Я тебе перезвоню.