Намеренное зло

Смирнова Ольга Викторовна

– Забыл, - выпалил он, моментально выпустив её многострадальную руку.
– Но все же - давай присядем.

– Я так и подумала, - проворчала Лера и зачем-то подула на забинтованное запястье.
– Восемьдесят лет, память, поди, уже не та.

Он не стал спорить, вместо этого настойчиво повторил:

– Присядь, пожалуйста.

"Какие мы вежливые стали, когда прижало", - цинично подумала Лера, устраиваясь на диванчике. Это принесло ей некоторое удовлетворение.

– Пожалуйста, села, - сказала она прохладно.
– О чем разговаривать будем?

Александр

молчал, и Лера, присмотревшись к нему, вдруг поняла, что он взволнован. И не только взволнован, а и раздосадован и выбит из колеи. И... прислушивается к самому себе, что ли, словно никак не может что-то осознать, принять. В груди поселился неприятный холодок - что же она натворила? Но почему сразу она? Может, сам ритуал был неправильно построен?

Наконец, Александр резко выдохнул и бросил бомбу:

– Во мне больше нет волшебства. И защищать тебя я не смогу. Вот так вот.

Глава 8. О последствиях.

Лера не поверила своим ушам - как это, нет волшебства? Как это - не сможет защищать? Она-то, дурында, полагала, что худшее уже позади, и вот, пожалуйста -- очередной поворот событий убедительно доказал, что если ты о грядущих неприятностях не подозреваешь, это еще не значит, что их не будет.

– Но как это возможно? Разве такое бывает?

– Как видишь, - развел руками Александр.
– Бывает всякое, и потеря резерва - не самое ужасное, конечно, но...

– Но?

– У меня много врагов - я всегда был не слишком обходителен с окружающими...

– Вот уж никогда бы не подумала, - колко сказала Лера.

"Обходителен!
– фыркнула она про себя.
– Слово-то какое подобрал..."

– ... и потому уверен - охота на меня может начаться в любой момент. Волшебники вообще отличаются хорошей памятью и здоровым желанием отомстить любому обидчику. По себе знаю. Что касается тебя - думаю, объяснять излишне. Тебя разольют по сосудам, не успеешь и ахнуть. Так что выбор за тобой.

Лера не собиралась ничего выбирать - она прекрасно знала, чего хочет, и была настроена этого добиться. И всякие мелочи типа временного - как она надеялась - бессилия мужа ее не сильно интересовали.

– Что произошло десять лет назад? Как вы умудрились заразить меня этой гадостью?

– Мне интересно, как ты до этого докопалась. Кто помог?

– Один псих, - честно ответила Лера, решив, что с нее не убудет от частички правды.
– Так что с огнем? Меняю свою правду на вашу.

– Зачем тебе это надо? Ставить свою безопасность в зависимость от прошлого и сиюминутных капризов и обид - глупо.

– Вас не спросила, что и как мне делать, - отрезала Лера.
– Как хотите, но я от своего не отступлю. Можете хранить свои секреты, но и я буду хранить свои.

– И выйдут из нас замечательные покойнички. Может, даже похоронят рядышком, если, конечно, останется, что в гроб укладывать. Ладно, расскажу.

–

А как я пойму, что вы не врете?
– тут же завредничала Лера.

– Кто у нас теперь волшебник?
– иронично отозвался Александр.
– Вот и твори заклинание правды.

– И вы не будете возражать?
– недоверчиво спросила Лера.

– Зачем? Я, - он подчеркнул интонацией, - ищу способ выжить, и если для этого нужно посвятить тебя в детали произошедшего, готов идти на уступки.

Лера не знала ни одного заклинания правды, но признаваться в этом не спешила. Вместо этого она сказала как могла безразлично:

– Поверю на слово. Выкладывайте.

– Да не о чем, собственно, рассказывать, - пожал плечами Александр.
– Мне нужна была кровь с божественным огнем, и я ее себе сделал. Вот и весь сказ.

– Но почему я?

– А почему нет?
– парировал Александр.
– Какая мне была разница?

– Почему выбор пал на меня?
– повторила Лера, словно не слыша его.
– Почему я? Я имею право знать, почему именно моя жизнь пошла прахом. Десять лет и еще кто знает, сколько впереди.

– На тот момент этот вариант показался мне наиболее приемлемым, видимо. Ты - полукровка, не влиятельного рода. Волшебства мало, самостоятельно защитить себя не смогла бы. И с тобой это было легче провернуть. Отдаленный городок, отсутствие защиты и беспечность. Равнодушные родители, не имеющие, к тому же, большой силы; с ними договориться было проще некуда. Кажется, все.

У Леры от обиды дыхание перехватило. Весьма нелестная характеристика; честная, но грубая.

– Но таких много!
– отбросив все ругательства, что просились на язык, воскликнула она.

– Первой мне попалась на глаза именно ты. И я не стал тратить время на дальнейшие поиски. Какая мне была разница?

– Это было заклинание?
– угрюмо поинтересовалась она.
– Вы нашли меня с помощью заклинания?

– Не совсем. Это была Грань.

Лера непонимающе смотрела на него, ожидая объяснений. Пауза затянулась, и она поймала себя на мысли, что не боится, как раньше, рассердить Александра неуемным любопытством. Наоборот, она готова, будучи полукровкой, спорить с ним на равных, добиваться ответов и третировать его до последнего. Было ли это следствием его "бессилия", или она просто дошла до предела - сложно сказать. Но Лера ждала объяснений так, будто имела на них право.

– Грань, - повторил Александр, уставившись в одну точку. Вид у него был непривычно рассеянный, даже потерянный.
– Грань.

От этого слова Леру уже начинало тошнить.

– Я поняла. Еще с первого раза.

– Это нечто вроде внутреннего видения. Чутья, в итоге приведшего меня в твой дом. Я оценил тебя, твоих родителей, общие перспективы, данные...

– Кстати, о родителях. Вы их подчинили? Тогда, давно.

– Это тут при чем?

Лера промолчала. Она и вопрос-то задала, пнув себя как следует. Ей очень хотелось уши зажать, чтобы не слышать ответ, или малодушно взять слова обратно.