Намеренное зло
Шрифт:
– Естественно, заклинание. Иначе они так просто не отдали бы тебя. Пришлось бы время терять, ухаживать, влюблять в себя, очаровывать. И тебя, и их.
– Результативность - наше все, - пробормотала Лера, кусая губы, чтобы не застонать от облегчения.
– А чем плохо ухаживание? Почему нельзя все сделать правильно?
– Я и сделал правильно. Только у каждого свои критерии оценки.
– Вы поступили подло!
– запальчиво сказала Лера.
– Вы даже не представляете, каково с этим жить! Каково постоянно трястись от страха за свою шкуру! Да
– Не представляю. Зато я очень хорошо знаю, что такое уходить из жизни. Медленно, но верно растворяться в небытии, и понимать, что ты своими руками вырыл себе яму. Осознавать, что цель твоей жизни, то, ради чего ты пожертвовал почти всем - ничто, фикция, красивая картинка и пафосные слова. А поезд уже несется на всех парах, и ты не в силах его остановить.
– Это вы сейчас про Грань? У вас на все одно оправдание. Слушать противно. Ноете, как баба.
Александр усмехнулся, но философствовать перестал:
– Отвык я от нормального общения, наверное. Минус мне.
Лера никак это заявление не прокомментировала. Она вот уже некоторое время обдумывала один вопрос, и не знала, стоит ли задавать его. Ведь задав, она выдаст свои планы, намерения и желания. Но и промолчать, взвалить на свои плечи поиск решения, было недальновидно. Не в той они ситуации, чтобы прятаться за недосказанностями, прикрываться глупыми отговорками. По крайней мере, так казалось Лере. "Смелее, - подбодрила она себя.
– У тебя всегда остается волшебство. Ты сможешь заставить его говорить, если он не захочет признаться добровольно".
– Как мне быть с вашим подарком?
– Есть один вариант.
– Александр понял ее вопрос и не стал хитрить.
– Не знаю, сработает ли, но попробовать можно. К сожалению, только я могу забрать у тебя божественную искру. Потому как по моей просьбе ты была ею наделена. Но без волшебства - увы, я ничего не могу сделать.
Лера чуть не взорвалась от злости, но вовремя сумела взять себя в руки. То, что Александр добровольно ответил на главный вопрос ее жизни, дорогого стоило. Стало быть, осталось дождаться, пока он вытащит себя из глубоченной лужи, затем планомерно дотюкать его и заставить вновь сделать её нормальной. Да, разводу не бывать, но взаимная симпатия - дело наживное. Может, они еще найдут общий язык. Когда-нибудь, когда все обиды друг другу простят, все претензии выскажут, все споры разрешат.
Лера приободрилась и для порядка спросила:
– Кстати, вам не холодно?
Александр оглядел себя и пожал плечами:
– Не особо. Это все, что тебя интересует?
– Не всё. К чему был этот фарс с полной церемонией заключения брака?
– Лера была полна решимости выжать из ситуации максимум.
– Мы, кажется, уже обсуждали эту тему. И поверь мне, сейчас причины, побудившие меня сделать этот шаг, уже неактуальны.
– Конкретнее, - сказала она жестко.
– Хватит увиливать.
Александр возвел глаза к потолку, словно призывая богов, которых он не уважал, в свидетели того, как тяжело ему приходится.
– Скажем так -
– Что значит - неудобным? Вы бы могли остаться калекой? Инвалидом? Так вы им и стали, - брякнула Лера, не подумав.
Александр вскинул голову и смерил её пристальным взглядом:
– Твоими стараниями, дорогая.
– Так что не так выходило с результатом?
– не сдавалась Лера, проигнорировав обвинение.
– Как это должно было закончиться?
– Ну, во-первых, я мог умереть окончательно.
– И я должна была бы похоронить бы вас с почестями. Больше-то некому.
– Все возможно в этом мире, - философски заметил Александр.
– Никогда не отрицай того, о чем не имеешь представления. Не желай малого и не лги самому себе.
– Оставьте вашу доморощенную философию, она мне уже поперёк горла. Ближе к делу.
– Во-вторых, я мог возродиться в прямом смысле этого слова.
– То есть стать младенцем?
– изумилась Лера - чего-чего, а такого она не ожидала.
– Пеленки, распашонки, кашки молочные? И мне предстояло бы вас нянчить? Да вы рехнулись.
– Когда цена вопроса - твое существование в бесконечности, все остальное представляется мелочью. Мне нужно было выбраться из когтей Грани, и я пошел бы на что угодно, чтобы добиться своего.
– Куда уж дальше, - буркнула Лера и уточнила на всякий случай: - Еще варианты были?
– Были, как не быть. В описании, что я читал, этот момент слишком расплывчат, можно было трактовать вольно. Третий вариант - Грань бы не отпустила.
– И что тогда?
– Я предполагаю, что я бы сошел с ума. Или развоплотился в духа какого-нибудь. Очень злого духа.
– Просто великолепно. Мне все больше нравится, как вы распланировали нашу семейную жизнь.
– Нечего было спрашивать, коли не по нутру ответы, - отрезал Александр.
– Это всё?
– Ну... я мог бы сейчас выглядеть на свой возраст. И чувствовать себя соответственно.
– Мда...
– протянула Лера.
– Похоже, мне еще повезло, что не придется вам всё следующее десятилетие подгузники менять и слюни вытирать. И всё-таки -- зачем жениться? Неужели нельзя было просто кинуть на меня заклинание? Подчинения или еще что-нибудь. С вашими-то знаниями?
– Нет, она вот сейчас это серьезно предлагает?
– Можно, разумеется. Но заклинания недолговечны, их нужно поддерживать, в отличие от благословения богов. Во втором случае я не смог бы гарантировать на сто процентов твое послушание после проведения ритуала. Поэтому пришлось пойти сложным путем.
Великолепно. Да ее муж - гений стратегии. У Леры появилась новая идея, и она поспешила её озвучить:
– Подождите... Не может ли потеря волшебства быть одним из последствий ритуала? Почему сразу я виновата?
– На мне - заклинание. Забирающее мои силы. А, может, просто блокирующее их - если повезет. Я его очень хорошо чувствую, и поверь, это не самое приятное ощущение.