Наместники и наместничества в конце XVI – начале XVIII века
Шрифт:
Второй посол на шведском посольском съезде традиционно носил окольнический наместнический титул, но при этом мог иметь и чин думного дворянина. Так же, как и в случае с польскими и литовскими посольскими съездами, с конца 50 – начала 60-х гг. XVII в. происходило некоторое снижение уровня делегации, ее чиновных и титульных характеристик.
В дипломатической практике конца XVI – начала XVIII столетия различались великие посольства, принимавшие участие в съездах, и великие посольства, не выполнявшие такой миссии. Состав великих посольств, направленных к тому или иному иностранному государю, в допетровский период был более скромным, нежели состав великого посольства, представлявшего Россию на посольском съезде. Причина носила характер рациональный: самые сложные и спорные вопросы, важные для судьбы страны в целом решались по большей мере на съездах. Миссия великого посольства, направленного к иностранному
В 80-е гг. XVII в. в практике комплектования великих посольств наметился ряд изменений. Самое существенное из них произошло в конце XVII в., когда в 1697 г. Петром I было отправлено сразу в несколько стран Великое посольство, возглавляемое Ф. Я. Лефортом, Ф. А. Головиным и П. Б. Возницыным. В состав посольства, как известно, инкогнито входил сам царь.
Рассмотрим состав великих посольств и практику наместнического титулования их членов более подробно.
Книги наместнических титулов зафиксировали тот факт, что для России конца XVI – первой половины XVII столетия было характерно направлять посольства различного уровня в конкретную страну, не ставя перед ними задачи посетить несколько государств. Практика отправления одной делегации сразу в несколько стран стала распространяться во второй половине XVII столетия. При этом количество государств, которые предстояло объехать посольству, увеличивалось.
В местнический период, когда в России сложились устойчивые представления об иерархии иностранных государств, самые представительные великие посольства, так же, как и делегации на посольский съезд, отправлялись русским двором в Польшу и Литву.
Особый статус этих государств во внешней политике России первой половины XVII в. столь прочно закрепился в сознании лиц, связанных с дипломатической работой, что при составлении Посольским приказом документации, отразился даже в заголовках ряда документов. В них нередко встречаются формулировки, аналогичные следующей: «выписано ис посольских книг, которые дворяне посыланы наперед сего при прежних государех < > и ныне при великом государе царе и великом князе < > Алексее Михайловиче всея Руссии в Польшу и в Литву и в иные окрестные государства» [109] . Польша и Литва всегда выделялись особо, все остальные страны проходили под названием «иные окрестные государства».
109
РГАДА. – Ф. 166. – № 9. – Л. 35.
Во главе великого посольства в Польшу и Литву до середины 70-х гг. XVII в. ставился чаще всего боярин, носивший наместнический титул из первой десятки. Вторым послом был окольничий, чей наместнический титул был из второй половины второго десятка. Великое посольство в Литву 7158 (1649/50) г. возглавлял боярин Григорий Гаврилович Пушкин, наместник Нижегородский (10-й); великое посольство в Литву в 7161 (1652/53) г. возглавлял боярин князь Борис Александрович Репнин, наместник Великопермский (8-й) [110] . Вместе с Репниным был направлен окольничий Богдан Матвеевич Хитрово, наместник Ржевский (21-й) [111] .
110
РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 7, 8 об.; № 4. – Л. 13, 16.
111
РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 21 об.; № 4. – Л. 29.
В конце правления Алексея Михайловича и в правление Федора Алексеевича главой великого посольства в Польшу также назначался боярин или ближний боярин: в 7185 (1676/77) г. ближний боярин Иван Семенович Волынский, наместник Обдорский; в 7187 (1678/79) г. боярин Иван Васильевич Бутурлин, наместник Суздальский [112] . Между тем наместнический титул этих наместников стал ниже, нежели ранее, входил в середину второго десятка или начало третьего, правда и количество титулов как боярского, так и окольнического достоинства увеличилось.
112
РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 65 об., 83, 83 об.
В начале царствования Ивана и Петра в качестве великого и полномочного посла к польскому королю могли отправлять не только боярина, но и окольничего. В августе 1682 г.
Таким образом, наблюдается снижение наместнических титулов великих послов в Польшу, постепенно происходившее во второй половине XVII в. Эту тенденцию можно объяснить рядом причин. Первая из них крылась в расширении круга государств, с которыми в этот период Россия вступала в более тесные отношения и которые постепенно стали играть все более заметную роль в ее внешней политике. Польша в силу этого уходила с первого места, которое до середины XVII столетия ей отводилось в дипломатической практике России.
113
РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 116; № 7. – Л. 32.
Вторая причина заключалась в ослаблении самого Польского государства. Польша конца XVI – первой половины XVII в. и Польша второй половины XVII – начала XVIII в. с точки зрения внутренней стабильности страны и ее могущества на международной арене были несравнимы. Если в конце XVI в. на польском престоле утвердились государи из шведской династии Ваза Сигизмунд III и Владислав IV, при которых страна вела агрессивную внешнюю политику, играла важнейшую роль в польско-шведско-литовской интервенции в Россию, имела шанс посадить своего королевича на русский престол, то к середине XVII в. в Польше все более усиливалась феодальная анархия, государство ослабевало. Во многом этому способствовал тот факт, что с 1652 г. польский Сейм практически прекратил законодательную деятельность. Стало действовать правило, согласно которому каждое решение Сейма должно быть принято единогласно. Следовательно, стоило одному члену этого органа проголосовать против, и решение не вступало в силу. В 1668 г. произошло отречение последнего короля из династии Вазов Яна II Казимира, после чего на троне оказались два представителя магнатских польских родов, но эта практика не закрепилась, и с 1697 г. к власти вновь пришли иноземцы – саксонская династия.
В ситуации, когда трон занимали государи-чужестранцы, польские государственные интересы нередко становились жертвой династических интриг. Соседи Польши стали претендовать на ее территории, страна была втянута в ряд кровопролитных войн. Ужасными оказались потери от шведского нашествия 1655–1660 гг., после которого Польша потеряла 30–40 % своего населения. В итоге ослабление страны не могло не сказаться на политике по отношению к Польше других держав, нашло свое отражение в дипломатической практике России. Снижение уровня русских великих посольств в Польшу и наместнических титулов послов при учете тех изменений, которые происходили в статусе Польши на международной арене, вполне объяснимо.
Статус и титул великого посла в Польшу в 80-е гг. XVII в. могли быть повышены только в случае, если миссия посольства распространялась и на другие страны, а Польша являлась лишь частью посольского маршрута. Известно, что великое посольство 7194 (1685/86) г. к римскому цесарю и польскому королю возглавлял боярин Б. П. Шереметев, носивший титул наместника Вятского (11-й), принадлежавший к «степенным» [114] .
В тот период, когда русско-польские отношения были наиболее приоритетными для России, посольства, отправлявшиеся Россией в иные государства, были не столь представительны, как посольства в Литву и Польшу. Причины этому были различными. В ряде случаев страна, куда направлялось великое посольство, считалась Россией ниже по статусу, чем наше государство.
114
РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 16.
Другая причина крылась в длительном и трудном пути в ряд стран, что не позволяло направлять делегацию самого высокого уровня. При этом страна могла относиться к разряду государств, особо почитавшихся Россией. Доказательством тому может послужить сопоставление данных о представительности русских посольств и уровне приема, оказываемого в России официальным представителям этих государств. К наиболее почитаемым Россией государствам относилась Священная Римская империя. При приеме представителей этого государства при русском дворе им оказывался максимальный почет. Жалованье, которое они получали от русского царя, превосходило жалованье, дававшееся послам многих стран, и было сопоставимо только с жалованьем представителей Польши и Англии.