Наперекор судьбе
Шрифт:
– Селия, ты меня спросила, я тебе ответил. Извини, если ответ был не таким, какой тебе хотелось бы услышать.
– Ты выглядишь очень усталым, – посмотрев на мужа, со вздохом сказала Селия.
– Я и чувствую себя усталым.
– Оливер…
– Знаю, знаю. Обещаю, дорогая, на следующей неделе. Вначале мне нужно провести несколько совещаний с банком.
– С банком? А разве моего присутствия не требуется?
– Селия, я говорю не о юристах, а о банке. На встрече с юристами твое присутствие будет обязательным. А сейчас я хотел бы лечь. Будь добра, позови эту молодую командиршу, которую ты
– Сейчас позову.
Селия осталась в гостиной. Был тихий весенний вечер. Река за окнами переливалась отсветами огней. Селия думала о сегодняшней свадьбе. Вспоминала, с какой грацией шла по проходу Виктория, направляясь к алтарю, какой любовью светилось лицо Джея, когда он произносил брачные клятвы. Потом она вспомнила выражение пронзительного одиночества на лице Гордона Робинсона. Она понимала и разделяла его чувства. Ей самой очень не хватало ММ.
– Селия, теперь мы можем поговорить о решениях, которые я принял, поскольку они касаются и тебя. Завтра придут юристы, я их пригласил. Но есть еще кое-что, о чем тебе необходимо знать.
– И что же это?
– Давай сначала выпьем. Не возражаешь?
– Завтра отец устраивает собрание, – как бы невзначай сказал Джайлз, наливая себе из графина приличную порцию виски.
Этот графин Хелена всегда ставила на стол по вечерам, когда муж возвращался с работы. Обеденное время было очень важным для Джайлза, точнее, для них обоих. Джайлз постепенно расслаблялся и рассказывал ей о событиях дня. Детям категорически запрещалось тревожить родителей, и дверь столовой была для них таким же табу, как дверь родительской спальни.
– Собрание? – переспросила Хелена.
– Да. Очень важное собрание. Он расскажет о том, как ему видится будущее нашего издательства, а потом, думаю, объявит о своем отходе от дел.
– Наконец-то, – вздохнула Хелена. – Слава богу. Столько лет ждали.
– Да уж, – подхватил Джайлз.
– Завтра, – произнесла Венеция. – Этот долгожданный день наступит завтра. Дорогой, налей мне выпить. Что-то я устала.
– Какой день?
– День, когда отец объявит о своем отходе от дел. И расскажет нам, что оставляет в закромах.
– Хотелось бы, чтобы там осталось что-то хорошее, – заметил Бой.
– Если честно, то меня это не очень-то и волнует. По крайней мере, сейчас.
– Не говори глупостей. Это при твоей-то целеустремленности?
– Знаю. Конечно, меня это беспокоит. И даже очень. Но не в данный момент. Сейчас у меня другие мысли.
– И какие же, дорогая?
Венеция посмотрела на него:
– Бой, а какие мысли могут быть у меня в голове, кроме тебя и работы?
– Наряды? Приемы?
– Ну не будь таким непонятливым. Ты же знаешь.
– Боже мой, – выдохнул Бой. – Боже мой.
– Ты что, не рад?
– Рад, конечно. Просто это несколько неожиданно. Как осколком шарахнуло.
– Меня тоже. Но ведь приятно, правда?
– Очень приятно. Только как мы скажем об этом детям?
– Завтра – долгожданный день, – сказал Джей.
– Завтра? Дорогой, как здорово! Надеюсь, вас всех это обрадует.
– Что
– И притом довольно глупый индюк. Ты заслуживаешь продвижения и обязательно его получишь. Нам понадобятся деньги. Я присмотрела просто божественный домик. В Челси. Джей, он такой красивый. Мне не терпится тебе его показать.
– А он вписывается в наш бюджет?
– Честно сказать, не совсем. Но мне бы не хотелось его упустить. Я уже представляю, какая счастливая жизнь будет у нас в том доме. Знаешь, если ты не получишь желаемого в «Литтонс», на нем свет клином не сошелся. Найдешь себе работу в другом месте.
– Завтра будет очень важный день, – сказала Барти, поправляя одеяло в кроватке Дженны и улыбаясь дочке. – Очень важный для твоей мамы. И для тебя.
Дженна посмотрела на нее.
– Мама, – произнесла она, после чего улыбнулась Барти, взяла ее большой палец в рот и умиротворенно закрыла глаза.
Барти расценила это как жест уверенности в ней.
– Я купила чемодан.
– Какая ты у меня предусмотрительная.
– Кит, это было совсем нетрудно.
– Я не о покупке чемодана. О разработке всего плана. А как мы доберемся до вокзала?
– На такси.
– Да, но такси еще надо вызвать.
– Я его закажу заранее. Папа часто это делает с тех пор, как перестал водить машину. У него есть абонемент, которым я и воспользуюсь.
– Ты просто умница.
– А тебе обязательно нужно приехать пораньше. Где-то около пяти. Торжество начнется в семь. В шесть мы с тобой уедем. Нас никто не хватится. Все будут суетиться, накрывать столы и так далее. Ты можешь сказать, что тоже хочешь помочь с подготовкой. Чем? Придумаешь. У тебя же прекрасно работает фантазия.
– У тебя самой она работает ничуть не хуже. Я очень люблю тебя, Иззи.
– И я очень люблю тебя, Кит. Правда, это чудесно?
– Конечно чудесно.
– Начинаем. Благодарю вас всех, что пришли.
«Как будто кто-то сегодня мог не прийти!» – подумал Джайлз, оглядывая комнату. Все они тут, полные больших надежд и больших ожиданий. Интересно, на что они рассчитывают? Наверное, на несколько акций. Что ж, это вполне допустимо. Он был готов с этим согласиться. Правда, здесь отец проявил упрямство и своеволие. Даже не посоветовался с ним. Но отец всегда отличался непредсказуемостью решений. Не то что мать. Джайлз перевел взгляд на нее. Мать задумчиво смотрела в окно. Все такая же красивая, с большими темными глазами. Сегодня на ней был светло-серый твидовый костюм и туфли на очень высоких каблуках. Модная, элегантная. Джайлз не помнил ее другой. Мать всегда следила за собой, что бы ни случилось. Венеция пошла в нее. Правда, у Венеции сегодня какой-то рассеянный вид, будто она где-то не здесь. Усталая и чуть пополневшая. Наверное, от сидячей работы. Работает она, надо сказать, как проклятая. Удивительно, что Бой ей это позволяет. С таким количеством детей ей бы впору заниматься домом, а не финансами издательства. Но Бой просто без ума от ее деловых качеств и без конца говорит, как он гордится своей преобразившейся женой.