Нарцисс в цепях
Шрифт:
Последняя из моих леопардов, Вивиан, подошла одна. Она была из тех немногих женщин, которые вызывали у меня желание защитить и заставляли вспомнить прилагательные «кукольная» и «хрупкая». Вивиан была одной из самых красивых женщин, которых я знала, и простые шорты вместе с прозрачным топом и сандалиями этого не скрывали. Она была афроамериканка с примесью ирландской крови, и цвет кожи у нее был безупречный бледно-какаовый, которую только эта смесь и дает. Она была как-то растерянна, и я знала почему. Впервые за год рядом с ней я
Вивиан упала передо мной на колени, и я протянула ей руки. Она стала о них тереться, как до того Черри и Зейн. Элизабет не стала меня приветствовать, и это тоже было оскорбление. Ее спутники, в отличие от нее, не были моими леопардами. И она намеренно выразила мне пренебрежение, но впервые на публике. Обычно я на этом не настаиваю, потому что не люблю, когда она меня трогает, но я видела лицо Калеба, когда Вивиан встала, закончив приветствие. Он заметил этот недосмотр.
— Как жизнь, Вивиан?
— Настоящей Нимир-Ра не надо было бы спрашивать, — встряла Элизабет.
Я сжала руки Вивиан, помогая ей встать.
— Ты собираешься помогать нам спасать Грегори или отпускать остроумные замечания? — спросила я Элизабет.
— Я хочу спасти Грегори, — ответила она.
— Тогда заткнись на фиг.
Она попыталась что-то сказать, но Черри схватила ее за руку:
— Элизабет, хватит.
— Ты мне не доминант, — огрызнулась Элизабет.
— Я пытаюсь быть твоим другом, — возразила Черри.
— То есть ты хочешь, чтобы я оставила ее в покое?
— Да, если можно.
— Отлично. — Элизабет повернулась к Натэниелу. — Я чую на тебе свежую кровь, Натэниел. — Она взяла его ладонями за шею, прижалась к нему, отодвинув Черри. — Ты наконец нашел себе кого-то, кто будет тебя давить?
— Да.
— Кого? — спросила Черри с любопытством.
— Ребята, нет времени, — вмешалась я. — Пора ехать в лупанарии.
И Мерль нашел что добавить:
— Элизабет так себя ведет с тобой по одной только причине: потому что ты ей позволяешь. Ослушание должно быть наказано немедленно, иначе структура власти разваливается — как у твоего Ульфрика и его стаи.
— Я управляю своими леопардами, — ответила я.
Элизабет рассмеялась и поцеловала Натэниела в лоб, оставив отпечаток красной помады.
— Он кого-то сегодня трахнул, хотя ему это было запрещено без согласия парда. И на это ты тоже посмотришь сквозь пальцы. Слаба ты!
Я медленно вдохнула и выдохнула.
— Он сегодня никого не трахал.
Калеб подошел к компании, ползающей вокруг Натэниела, и сунулся лицом ему в пах. Элизабет отодвинулась,
— Я чую сперму, но не бабу.
Тут я поняла, что Натэниел как следует вымылся. Калеб встал, и Элизабет вернулась на место. Калеб взял Натэниела сзади за шею и придвинулся к нему лицом, будто собираясь целоваться, но чуть не довел губы.
— И здесь я тоже бабу не чую. Вряд ли у него был секс.
Зейн приподнял рубаху Натэниелу, потом встал, задирая ее до шеи. Следы укусов казались в свете звезд почти черными. Они покрывали почти каждый дюйм спины — я ничего не пропустила. Вид их заставил меня покраснеть.
Вивиан поглядела на меня, и я поняла, что она чует запах крови у меня под кожей красных щек.
— Секса могло не быть, но что-то было, — сказал Зейн.
Калеб обошел вокруг посмотреть на голую спину Натэниела:
— Кто-то развлекся.
— На это посмотрите!
Элизабет потащила остальных глянуть на укус вокруг соска. Они стали ощупывать пальцами, Зейн содрал с Натэниела рубашку и бросил на капот ближайшей машины. Все, кроме Мерля, Джины и Вивиан, роились возле Натэниела, трогая его раны пальцами, ладонями, языками. Натэниел закрыл глаза, и я знала, что на самом деле он весьма не против, но...
— Хватит, — сказала я.
Элизабет спустила с Натэниела шорты, и я мельком заметила, насколько он не против.
Элизабет повернулась, стоя на коленях, держа ладони у него на ягодицах.
— Кто бы это ни был, он мог легко сделать куда больше. Его не порезали, а он бы не возразил. Правда, Натэниел?
— Я бы позволил ей все, что она хочет.
Вот блин.
— Ему нельзя позволять этого, — сказала Черри, встав и подойдя ко мне. — Анита, не позволяй ему ехать по этой дорожке. В следующий раз она, кто бы они ни была, может просто его убить.
— Она его не убьет, — ответила я.
— Ты знаешь, кто она?
Я кивнула.
— Почему ты сразу не сказала? — спросил Мерль.
Я ответила, набрав побольше воздуху:
— Потому что я еще с этим не освоилась. Но это мои трудности, а не Натэниела. — Я протянула к нему руку. — Натэниел!
Он подтянул шорты, подбежал ко мне и стиснул мою руку. Я поставила его за собой, так, что наши тела соприкасались. Физический контакт — это способ сообщить, что он под моей защитой.
— Это я его пометила.
Элизабет захохотала, все еще стоя на коленях.
— Я знала, что он твой любимчик, но никогда не думала, что ты ради него будешь так открыто врать.
— Хотя бы некоторые из вас могут учуять ложь. Это я пометила его тело, следы от моих зубов.
— Твой уровень тревожности все время высок, сколько мы здесь. Я не могу сказать, лжешь ты или нет, — сказал Мерль. — А если не знаю я, то среди нас здесь нет альфы, который мог бы сказать точно.
— Имеется в виду, что твой запах не меняется, когда ты говоришь неправду, — пояснила Черри.