Нарцисс в цепях
Шрифт:
Натэниел — твой любимец, и ты его действительно защищаешь.
Так, никто мне не верит.
— Отлично, значит так.
Я стала снимать ремень наплечной кобуры, передвинув ее на спину. Вытащить рубашку из джинсов — не проблема, даже снять ее и положить рядом с рубашкой Натэниела на капот машины не было проблемой. На мне был очень симпатичный черный лифчик, из тех, которые предназначены, чтобы их видели. Жан-Клод оказал развращающее влияние на мой гардероб. Проблема была в том, чтобы лифчик снять. Вот этого мне точно не
Я расстегнула его сзади, но придержала руками спереди.
— Что будет, если вы увидите укус?
— Если я увижу у тебя на груди укус без следов клыков, я поверю, что это был Натэниел, — сказал Мика.
Все столпились поближе. Никогда я не любила быть в центре внимания, тем более такого.
— Ребята, дайте мне место хотя бы для дыхания.
Они отступили на долю шага, и я подумала: а, хрен с ним. Все здесь, кроме Элизабет и, быть может, нового телохранителя, меня видали голой. Ладно, черт бы все побрал. Сняв лифчик, я положила его на капот рядом с рубашкой, абсолютно никому не глядя в глаза.
Я увидела руку и перехватила ее за запястье. Калеб.
— Натэниелу можно укусить, а мне даже пальцем нельзя потрогать?
— Тебе нельзя, — ответила я.
Мика не придвинулся ни на шаг ближе.
— Зачем ты его пометила?
Я посмотрела ему в глаза, готовясь встретить осуждение или презрение, в общем, что-то отрицательное. Но лицо его было абсолютно спокойно.
— Мне надо было во что-то всадить зубы. Надо было... — Покачав головой, я отвернулась. — Это был не секс. Мне нужно было кормиться.
— Нет! — метнулась ко мне Элизабет. — Нет, ты не можешь быть настоящей Нимир-Ра, не можешь!
На ее лице было выражение, близкое к паническому страху. Он ощущался даже обонянием. Она пододвинулась ближе, наши тела соприкоснулись, и я услышала гул ее сердца.
— Правильно, Элизабет, — сказала я. — Правильно. Бойся меня, сильно бойся.
Она полуотвернулась от меня, а Мика что-то сказал, и это единственное оправдание, почему я не увидела ее налетающего кулака. Она отбросила меня на борт джипа, рот у меня наполнился кровью, колени подогнулись. Только рука Черри, обнявшая меня за талию, не дала мне упасть. Мир на секунду наполнился белыми и черными полосами. Когда в глазах прояснилось, Элизабет держали Мика и телохранитель Ной.
Я отклеилась от джипа и отступила от Черри. Она держала меня за руку, и я еще секунду ей это позволила, пока не прошло головокружение. Поднеся руку ко рту, я отняла ее окровавленную.
Мерль придвинулся перехватить руку Элизабет, и Мика подошел ко мне.
— Как ты?
— Все в порядке.
Он взял меня за голые руки. Легчайшее прикосновение пальцев, но я от него задрожала. Соски набухли, и нечем было скрыть эту неожиданную реакцию.
Я посмотрела на него — для этого не пришлось поднимать глаза даже на дюйм.
— Я не знаю тебя. Почему же...
Его ладони скользнули мне
— Я твой Нимир-Радж, Анита. Здесь ничего нет стыдного.
— Ты говоришь «Нимир-Радж», как другие говорят «муж».
Он провел рукой по моим волосам, чуть касаясь пальцами кожи, вторая рука осталась у меня на спине.
— Наши души резонируют, как два полностью одинаковых колокола, — шепнул он, почти касаясь губами моих губ.
Замечание было настолько романтично и глупо, что надо было бы засмеяться, но я не могла.
Он поцеловал меня, и его язык оказался у меня во рту. Я поняла, когда он попробовал мою кровь, потому что руки его напряглись на моем теле, и его тело среагировало на меня. Он был слишком велик, чтобы не заметить этот рост между нашими телами.
Я погладила его руки, рубашку, и этого было мало. Я хотела коснуться его голой кожи своей, впивать каждый дюйм его тела в каждый дюйм моего.
Он целовал меня, будто пил, и я знала, что отчасти этот восторг вызван свежей кровью. Вытащив у него рубашку из штанов, я запустила руки ему на спину, под ремень. Но и этого было мало.
Он прервал поцелуй, и я стянула с него рубашку через голову. Даже прижаться голой грудью к его груди и то было лучше. Вся моя кожа требовала его кожи. Никогда со мной такого не было.
Мы держали друг друга, и трудно было дышать, руки сомкнулись в объятии, лица прижались к плечам друг друга, и его дыхание обжигало мне шею.
— У нас нет времени на большее, — шепнул он.
Я кивнула, по-прежнему прижимаясь головой к его шее. Я не то чтобы планировала большее, но...
— Мне надо было коснуться твоей кожи. Почему?
— Я тебе говорил. Ты — моя Нимир-Ра, я — твой Нимир-Радж.
Я чуть отодвинулась, чтобы видеть его лицо.
— Мне это ничего не объясняет.
Он взял мое лицо в ладони, очень серьезно глядя в глаза.
— Мы — подобранная пара, Анита. Среди леопардов есть легенда, что можно найти себе идеальную пару, и после первого же секса вы связаны сильнее, чем браком, сильнее, чем законом. Мы будем всегда жаждать друг друга. Наши души всегда будут взывать друг к другу. Наши звери всегда будут охотиться вместе.
Мне должно было бы стать страшно, но не стало. Я должна была разозлиться, но не разозлилась. Мне полагалось бы ощутить много чего, но единственное, что я чувствовала — это что он прав, и я даже не пыталась с ним спорить — не хотелось.
— Ричард будет в восторге, — сказала Элизабет.
Мерль и Ной поставили ее на колени резким движением, которое, наверное, было слегка болезненным.
— А, Элизабет! Спасибо, что напомнила, что я должна сделать, а то я отвлеклась. — Я отодвинулась от Мики, напоследок проведя пальцами по его руке от плеча вниз, будто не могла расстаться с ней сразу. — Отпустите ее, мальчики. Это моя проблема, а не ваша.