Нарисуй узоры болью...

Владислава

– Попугаева, - выдохнула Гроттер, моментально бледнея и возвращаясь в своё прежнее состояние несчастной сумасшедшей Провидицы.

– Что – Попугаева? – Бейбарсов вздохнул. – К счастью, такой стихии, как сплетница со сломанным носом, пока что ещё не придумали.

– Да нет же! – воскликнула возмущённо Таня. – Я ведь её сожгла тогда… Помнишь, ещё показывали на церемонии… Кто монтировал это видео?

– А чёрт его знает, - отмахнулся Бейбарсов. – Я в этом не участвую, и на том спасибо. У некромагов есть другая работа.

–

Плевать, кто это сделал – огонь!

Таня почему-то была даже чрезмерно уверена в собственных наклонностях, перебирая в голове всё, что было связано с пламенем.

– Ну, у меня сейчас под руками нет лишней Попугаевой, - наконец-то со вздохом заявил Бейбарсов.

– Я понимаю, - рыжеволосая усмехнулась. – Но, тем не менее, ты… - она отвела на мгновение взгляд. – Как овладеть стихией?

Глеб, вновь уходя от вопроса, устроился прямо на мягком ковре из листьев, внимательно рассматривая озеро.

Гроттер устроилась рядом с ним.

…Когда это началось, она сама не знала. Волны вдруг рванулись к ней, словно пытаясь убить, но, тем не менее, огибая Бейбарсова.

Гроттер не знала, кто подстроил это, но, тем не менее, сколько не пыталась хотя бы немного противостоять воде, ничего не получалось.

Волны уже практически настигли её, когда Таня вскинула в отчаянье руки, боясь утонуть и вспоминая о том, сколько беды ей принесла вода.

Она чувствовала, что дыхание становится всё более и более тяжёлым, но, тем не менее, для этого были и определённые причины.

Она пыталась не задыхаться, чувствовать себя хотя бы более-менее адекватной, но не следовало даже надеяться на что-то подобное.

Рыжеволосая широко раскрыла глаза, словно собираясь что-то увидеть, а после моментально отвернулась, боясь, что вода догонит её.

Ладони почему-то обожгло каким-то непонятным, но, тем не менее, очень приятным теплом, и девушка наконец-то ощутила его сполна – этот странный жар, о котором она мечтала столько времени.

Столько раз она хотела наконец-то согреться – и вот, теперь появилась такая возможность, теперь ей наконец-то будет тепло!

Наконец-то…

Гроттер повернулась к волне, подумав, что каким-то образом подогрела проклятую воду или остановила её.

Стена из пламени превращала волны в пар, который, впрочем, моментально опадал мелкими капельками в озеро.

Оное казалось практически пересохшим, но постепенно пополнялось, хотя, впрочем, его-то судьба сейчас Гроттер совершенно не заботила.

Бейбарсов взмахом руки наконец-то отпустил волну, а она смотрела на пламя, которое сотворила сама.

– Удивительно, - протянул Глеб. – Давно я не видел ничего подобного – у тебя прекрасные способности, Гроттер, жаль, что ты пока что не умеешь использовать их так, как нужно.

– И зачем мне пламя? – удивилась Таня, глядя на него, чего можно добиться с его помощью? Озёра, что ли, мне пугать?

Глеб рассмеялся.

Гроттер

упрямо не могла понять, почему именно они начали именно с пламени – она бы просто не смогла вызвать его, если бы, конечно, не эта волна, но, тем не менее, теперь ведь получилось.

Странная усталость накрыла Таню, и Гроттер наконец-то заставила себя отозвать магию, чувствуя, как пламя втягивается в её руки.

Бейбарсов продолжал смеяться, а после вдруг потянул Таню на листья, заставляя её лечь на них и целуя её в губы.

Гроттер, наконец-то отпустив ситуацию и расслабившись, тоже громко расхохоталась, сама не зная, почему ей вдруг стало до такой степени смешно.

Они покатились по листьям, едва ли не свалившись в ту самую воду, что продолжала пугать рыжеволосую.

– Ты сильная, - прошептал ей совсем тихо Бейбарсов. – Ты могла бы сжечь там всех на “Тибидохсе”.

– Но ведь разве не бывает в каждом году так, что Провидицы умирают? Я думала, что туда вообще не берут сильных.

Таня смотрела на Бейбарсова с таким недоумением, что ему в очередной раз стало неимоверно весело.

– Умирают-то они, но, тем не менее, ты живая, - упрямо мотнул головой Бейбарсов. – И это уже само по себе чудо.

Гроттер посмотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами, а после попыталась подняться, но вновь оказалась на тёплых листьях, чувствуя, что странное блаженство продолжает держать её.

– Но я всё равно не могу вызвать огонёк, даже самый маленький, если меня не разозлить, - наконец-то грустно промолвила она.

– Да это ерунда, - мотнул головой Бейбарсов. – Способности у тебя есть, ещё и какие, а учиться нам придётся быстро.

– Почему?

– Потому что если каждый раз, телепортируясь, я буду вынужден исцелять тебя по пути в нужную точку пространства, то не выживем ни ты, ни я.

– То есть, ты потому такой полуживой после телепорта, что вынужден тащить меня за собой? – удивилась Гроттер.

– А ты как думала? – хмыкнул он. – Я даже не возьмусь учить тебя телепортациям, скорее всего, это совершенно бессмысленно.

– Так нечестно!

– Честно, Таня, честно, - мотнул головой Глеб. – Пойми меня правильно – на самом деле у тебя не будет ни единого шанса выжить, если ты будешь во время телепортации настолько терять свои жизненные силы.

Гроттер возмущённо ударила кулаком по траве, и листья вокруг внезапно вспыхнули.

– Провидица! – Глеб вскочил на ноги, стряхивая пламя с рукава собственной рубашки. – Ты совсем сдурела?

– Я случайно!

Тане не хотелось оправдываться, но она чувствовала себя сейчас настолько легко, настолько хорошо…

Гроттер понятия не имела, откуда у неё вообще взялась уверенность в том, что она сможет прожить эту жизнь счастливо.

Словно книга, которую она почему-то решила прочесть, вытянула из неё всю ту гадость, которая её отравляла.