Нарисуй узоры болью...
Шрифт:
Что-то подсказывало мужчине, что когда-то решающую роль сыграет именно то, что он сохранит нужный томик.
Может быть, уже его дети или внуки будут жить в мире, где нет проклятой старухи, так же, как и в книге написано.
И над ними больше не будет висеть дамокловым мечом “Тибидохс”, а вторая Чума с истинным именем, как и у этой, восстанет из своего безумия и будет править страной вечно.
Или хотя бы пару тысяч лет.
На счастье”.
Гроттер открыла глаза. Она чувствовала, что видения рассказывали ей о прошлом, но оно было настолько
Теперь же всё поспешно переменилось, и Таня могла чувствовать себя хоть немного более уверенной в собственных действиях.
Могла не переживать по всякому поводу.
Она поняла, что не должна ощущать себя настолько разбитой, как обычно – и должна воспользоваться шансом отбросить всё в сторону и не мучить себя глупыми, никого не интересующими мыслями.
Она будет жить.
“Тонкие щупальца чего-то тёмного, такого, что люди это называют безумием, скользнули в её сознание.
Она чувствовала, как те буквально проскальзывали по каждой мысли, доступной или не очень, и уничтожали её.
Сумасшествие.
Оно было повальным, сплошным и бесконечным, с ним невозможно было бороться, а Таня и не пыталась.
Она понимала, что поступает неправильно, но это было так просто… Так просто, что она сходила с ума.
Какая она? Первая или вторая?
Та, которая будет мертва или та, которая станет победительницей? Книга молчала. Книга ничего не сказала.
Истории свойственно повторение, а она жила в прошлом, углубляясь мыслями в собственные идеи.
– Теперь “Тибидохс” станет игрой на выживание, - выдохнула девушка, сжимая в кулаки то, что когда-то было её руками.
Обгорелые. Отрезанные.
Прошлое или будущее?”
У Гроттер не было ответа на этот вопрос. Она лежала на спине и созерцала потолок, расписанный кровавыми узорами.
Больше всего на свете ей хотелось вырваться отсюда и оказаться на свободе, свободе, которая всегда посягала бы на её глупый реализм.
Девушка села на кровати и попыталась мотнуть головой, чтобы вернуть себе ощущение пребывания в этом мире.
Видений больше не было.
Они не зудели вокруг неё, словно стая сумасшедших мошек, больше не мешали настолько сильно, и она довольно улыбнулась.
Открылась с тихим скрипом дверь, и Гроттер уже хотела было обвинить человека, который пришёл, в том, что он посмел её побеспокоить, но это оказался Бейбарсов – и Таня едва заметно улыбнулась.
– Это ты, - хмыкнула она, склонив голову набок и внимательно рассматривая его. – Удивительно, что ты всё-таки пришёл.
– Ну, а как иначе? – рассмеялся Бейбарсов, присаживаясь рядом с нею и сжимая её тонкую, даже слишком, ладонь. – Что тебе нужно?
Гроттер пожала плечами.
Ответ “ничего” потоком лжи так и не решился соскользнуть с её губ, словно это было на сегодня запретом.
========== Боль пятьдесят девятая. Твой последний ритуал ==========
Гроттер
Таня подошла к Бейбарсову поближе, останавливаясь рядом с ним и тихо, одними губами выдохнула стандартное:
– Предатель.
Глеб усмехнулся и равнодушно пожал плечами, не отрицая ничего из того, что только она могла бы сейчас сказать.
Девушка старалась не думать о том, что мог означать столь пристальный взгляд его чёрных глаз, какой набор характеристик хранился на неё в его разуме – сознание чужого человека.
Того, кто был её мужем.
– Знаешь, мне кажется, что ты до сих пор ничего ко мне не чувствуешь, - прошептала наконец-то Гроттер, отворачиваясь и стараясь хотя бы на несколько мгновений заставить умолкнуть то проклятое создание с чёрными щупальцами, которое жило в её голове и упрямо шептало что-то.
Она с такой радостью сейчас упала бы прямо тут, не думая о том, каковы последствия могут быть у каждого её поступка. Вот только вряд ли это было бы правильным решением. Может быть, она вообще всю свою жизнь проиграла в глупом сражении, может и видения её – просто фантазия, но если так предрешено, то она уж попытается выполнить собственное предназначение.
– Может быть, и так, - кивнул Бейбарсов. – Но, тем не менее, тогда нет ни одной причины, чтобы я тратил на тебя столько своего времени.
Таня рассмеялась. Это было не самым приятным признанием в любви, но она оценила. Таня предпочитала бы, чтобы Бейбарсов всегда говорил ей что-то подобное, пусть даже загадками, которые он, наверное, любил.
– Я тоже очень тебя люблю, предатель, - улыбнувшись, сообщила она, а после, ища защиту хотя бы в его руках, порывисто обняла некромага, ожидая, что именно он сделает в ответ.
Глеб достаточно долго просто стоял на месте, а после наконец-то приобнял Гроттер одной рукой, поцеловав её в висок и что-то совсем тихо прошептав. Кажется, таким образом он просто успокаивал её, но, может быть, не следовало верить в то, что он вообще только мог сказать ей, хотя бы даже полушёпотом?
Рыжеволосая усмехнулась, прощаясь с собственным не слишком трезвым сознанием и теряясь в его потоках с такой быстротой, что оно просто-напросто успело раствориться в её глупых мыслях.
– Зачем был тот магический шар? – наконец-то задала волнующий её вопрос Гроттер, внимательно глядя на некромага и ожидая от него ответ. Может быть, парень и не смог бы его дать, но, тем не менее, в том, чтобы задавать вопросы, всегда был определённый, свой смысл.
Таня ценила уже то, что Глеб вообще сейчас находился рядом, и не хотела просто так взять и потерять его прямо сейчас, бессмысленно и беспощадно забывая о том, что вообще между ними.