Нарисуй узоры болью...
Шрифт:
Гроттер сама не знала, что с нею происходит – она просто тихо всхлипывала, уткнувшись носом в плечо некромага.
Солёные капельки текли по её щекам, соскальзывая после на тело некромага и оставляя на нём практически невидимые следы.
– Это я виновата, - подала голос Таня. – Я виновата…
Она не хотела признавать ничего подобного – но теперь, разомлев от неожиданного тепла, почувствовала, что её тянет на откровения.
Так было намного легче. Проще вообще осознавать что-либо, да и разбираться в реальности
Просто.
Они, может быть, любили друг друга
Причиняли слишком много боли, слишком много страха, но, тем не менее, это всё компенсировалось странными приступами нежности, которые наступали то у некромага, то у Гроттер.
Откуда?
Зачем?
Таня шмыгнула носом, обнимая его и чувствуя себя всё более и более беззащитной – она понятия не имела, за что ей всё это, но теперь стало немного проще жить в этом мире, хотя, может быть, она и ошиблась.
– Я тебя… - Таня хотела сказать стандартное “ненавижу”, но воздержалась, оставляя Бейбарсову возможность самостоятельно дополнить то, что она хотела сказать тем словом, которое он считал наиболее подходящим.
Он не позволил ей договорить, целуя в губы.
Таня не стала сопротивляться. Сегодня Бейбарсов не причинял ей боли – и она спокойно относилась к нему, чувствовала, как где-то внизу живота нарастает желание, свёртываясь в тугой комок…
Всё было таким нереальным. Таким пустым.
Таким глупым-глупым, что она могла просто прощаться с жизнью прямо сейчас, помахав миру рукой.
Таня чувствовала его прикосновения, ощущала осторожные или даже грубые толчки внутри себя, но не сопротивлялась.
…Гроттер вдруг вспомнила, что просто лежать и обнимать человека было приятно. Бейбарсов не спорил – он тоже приобнял её одной рукой за талию, позволяя девушке устроиться поудобнее на его плече.
– Ты так и не договорила, - внезапно промолвил он.
– Придумай конец сам, - предложила Таня. Она не видела лучшей альтернативы, просто не пыталась сопротивляться тому, что сказал бы сейчас некромаг.
– Не хочу, - пожал плечами Бейбарсов.
Им просто не хватало смелости. Слишком много боли и слишком много крови, которая катилась по их рукам и оставляла отвратительные следы на одежде. Слишком много всего, чему так трудно сопротивляться.
Они просто молчали. Они не умели признаваться в любви, потому что проклятая жизнь предпочитала не учить этому.
Она лишь оставляла мелкие и огромные шрамы на душе.
Таня прикоснулась губами к тому, который ей казался у Бейбарсова самым большим – он словно переходил к его сердцу, становясь всё более и более страшным с каждым мгновением созерцания.
Глеб обнял её крепче.
– Я тебя люблю, - послышалось тихое, практически неслышимое признание.
И никто не знал, кто говорил это.
========== Боль пятьдесят седьмая. Правление ==========
Прежде
Кому что приносит принуждение? Гроттер на этот вопрос ответить пока что не могла, но, тем не менее, упрямо верила в то, что её жизнь действительно лишь череда случайностей, которые привели её к нынешнему состоянию.
Шрамы некромага стали менее заметными, наверное, за неделю регенерация практически закончила собственное дело, но Таня всё равно могла увидеть их.
Остался, впрочем, на самом деле только один – тот, широкий и слишком длинный, прошедший едва ли не до сердца магической молнией.
Бейбарсов говорил, что ему, в принципе, абсолютно наплевать на шрамы, всё равно заживёт, но Тане казалось, что он умирает.
Почему?
Рыжеволосая понятия не имела, что нагоняло на неё это странное беспокойство, которое порой превращалось в странное, отвратительное торжество, но, тем не менее, Бейбарсов бледнел и бледнел, и всё чаще куда-то пропадал.
А она – правительница.
Она вообще не понимала, как можно было выжить на такой должности много лет – Тане в последнее время казалось, что легче сойти с ума, чем согласиться продолжать работать в подобном темпе.
Тем не мене, ей не оставляли выбора, и девушка, сцепив зубы, терпела собственные обязанности, периодически срываясь.
– Где тебя носило? – она вновь внимательно посмотрела на Бейбарсова, а после, словно желая что-то проверить, дёрнула его за воротник рубашки, пытаясь проверить что-то.
Ничего.
Крови не было, хотя ей почему-то показалось, что Глеб явился с очередной порцией новых ран.
– Ты должен помогать мне править, - упрямо промолвила Таня. – А вместо этого ты пропадаешь чёрт знает где.
– Я ничего тебе не должен, Гроттер, - он перехватил её руку за запястье, отводя её в сторону – Таня не успела даже подумать о том, чтобы ударить Бейбарсова, но он, очевидно, научился ощущать, что именно она будет творить спустя несколько мгновений. – И советую тебе поспешить на очередное заседание, а то ведь опоздаешь.
Таня скривилась.
– Я тоже ничего никому не была должна, - выдохнула Таня. – Пока, чёрт возьми, не оказалась тут.
Бейбарсов спокойно пожал плечами, словно ему было абсолютно наплевать на то, что считала Таня.
– Если хочешь, - наконец-то достаточно мирно промолвил он, - то сегодня я могу сходить с тобой.
Таня кивнула. Она не привыкла к тому, чтобы хоть кто-то заботился о ней – последняя неделя отозвалась глупой чередой странностей и бесконечного одиночества, которое постепенно начинало ей надоедать.