Нарисуй узоры болью...
Шрифт:
Она попыталась что-то сделать, сказать, завернуться хотя бы в это чёртово одеяло, но видение вернулось ещё раз.
“Гроттер изогнулась в его руках, а после, шумно дыша, потянулась к светильнику, словно пытаясь что-то там отыскать, и наконец-то скользнула пальцами по выключателю.
Свет ярким пятном озарил помещение, даже немного ослепив глаза, и Таня улыбнулась Бейбарсову, который лежал рядом, обнимая её одной рукой за талию, а второй перебирая её длинные рыжие волосы.
– С доброй ночью, - ухмыльнулся он.
А самое противное,
Таня открыла глаза и натянула подушку на голову.
Видение.
Хоть бы оно было одним из тех, которые никогда в жизни не сбываются, хоть бы она наконец-то ошиблась в своём проклятом даре, который никогда не давал ей покоя и продолжал так часто беспокоить.
Нет!
Кто угодно, но только не некромаг!
Уже прошло столько времени, она так долго не видела ничего, что было связано с ним, с их проклятым прошлом, со всей той проклятой гадостью, которая столько времени пыталась испортить ей жизнь.
Таня часто вспоминала о прошлом и пыталась как-то заживить собственные раны на сердце.
Она купила новый дом, потому что теперь у неё были деньги, и ходила по нему, по пустому, не понимая, как только можно вырваться из всей этой гадости, которая не давала ей покоя.
Теперь можно было окончательно задохнуться в холоде и равнодушии – она чувствовала себя испуганной и…
И очень потерянной.
Громко хлопнула дверь, и Таня резко подняла голову, словно пытаясь понять, кто это бы мог прийти.
Они дошли до её спальни настолько быстро, что Таня не успела ни встать, ни одеться. Она смотрела на них широко раскрытыми глазами, ждала каких-то народных мстителей, которые пришли по её душу, но…
Но это были не они.
Бейбарсов смотрел на неё с улыбкой, точнее даже с ухмылкой, которая была свойственна, кажется, ему одному.
Все остальные вели себя совершенно спокойно, и даже Чума, которая явилась сюда, не выдавала ни капельки удивления.
– Рада видеть тебя в добром здравии, - наконец-то протянула женщина, подойдя поближе, и Таня поневоле попыталась отодвинуться от неё.
Впрочем, сбегать было некуда, поэтому пришлось замереть на кровати, заворачиваясь в своё проклятое одеяло и мечтать о том, чтобы оказаться как можно дальше отсюда.
– Зачем вы пришли? Ведь прошёл уже год, - прошептала Таня. – Даже больше, чем год. Прошло столько времени!
– Когда зазолотилась прекрасная осень, мы вынуждены были вспомнить о тебе, - рассмеялся Бейбарсов, присаживаясь на какой-то стул.
– И как это понимать?
Таня постаралась не выдавать собственного беспокойства, но, тем не менее, у неё не осталось ни единого шанса просто так выгнать их и остаться целой да невредимой. Она не знала, почему так, но, тем не менее, ничего не могла изменить.
– Это понимать как то, что нам нужен твой дар и его развитие, - протянула наконец-то Чума. – И я очень надеюсь на то, что ты подчинишься Глебу и будешь делать всё, что он скажет. Он будет помогать тебе осваивать магические
– Я провидица, какие заклинания? – удивлённо переспросила Гроттер, стараясь выглядеть как можно более равнодушной хотя бы сейчас, вот только совсем ничего не получалось, скорее очень даже наоборот.
– Ты провидица с активными силами, - улыбка заиграла на том, что осталось от губ Чумы, а после она вновь пристально посмотрела на Таню.
– А если я откажусь?
Кто-то так многозначительно встряхнул собственным оружием, что Таня моментально поняла, что случится. Она не умела заживлять собственные раны и прекрасно знала, что после выстрела выжить она ни за что не сможет, вот только у неё не оставалось совершенно никакого выбора.
Гроттер чувствовала себя потерянной и несчастной.
– Ты не имеешь права отказаться, - сообщил спокойно, с равнодушием, кто-то из тех, кто сопровождали Чуму.
– Заткнись, - взмахом руки остановил его Бейбарсов. – И вообще, уходите отсюда как можно скорее. Все.
Чума бросила на него недовольный взгляд, но, несмотря ни на что, предпочла тоже уйти, оставив их наедине друг с другом. Гроттер содрогнулась – ей хотелось, чтобы люди остались, лишь бы только её не оставляли один на один с Бейбарсовым. Это казалось хуже любого наказания.
Впрочем, Чума оглянулась, глядя на неё, если пустые глазницы вообще могут на что-то смотреть, и недовольно, издевательски кривя своё отвратительное подобие губ.
– Я так понимаю, девочка, что ты согласна, иначе ты бы уже давно сдохла, предположительно, - выдохнула она. – Приятного вам обоюдного обучения, надеюсь, как-то сговоритесь… Сговоритесь ведь, молодые, - она расхохоталась и поспешила отправиться куда-то к выходу.
Таня прижалась к спинке кровати и прикрыла глаза, пытаясь заставить себя смириться с мыслью, что у неё только что отобрали даже саму надежду на свободу.
Когда она открыла глаза, Бейбарсов всё так же сидел в кресле. Почему-то Таня вспомнила о том видении, которое ожидало её сегодня утром – поняла, что оно, кажется, имеет все шансы сбыться.
Нет. Только не с ним – только не с человеком, который, возвращая ей жизнь, при этом спокойно отобрать всё остальное, всё то, что только у неё было. Тане не хотелось, чтобы это стало правдой, но она не могла и возражать, поэтому упрямо молчала и только кусала губу.
– Почему вы все пришли? – наконец-то спросила Гроттер. – Неужели нельзя было просто нормально известить меня о каком-то чёртовом обучении? Надо было устраивать весь этот цирк?
Таня весь год чувствовала себя сломленной и брошенной, но она могла по крайней мере быть уверенной в том, что её оставили в покое – а сейчас у неё не осталось ни капельки от той уверенности.
– Ну, милая, кто знает, вдруг бы ты отказалась?
– А мне разрешили бы? – Таня посмотрела на него так, словно пыталась испепелить взглядом и повторить то, что сделала с Веркой.