Нас просто не было. Книга вторая
Шрифт:
Что ж, Зеленоглазый, поздравляю. В конечном итоге ты на коне, а мне остается только жалеть о нашем прошлом. Все закономерно. Ты выплыл, встал на ноги, а я пока в отстающих.
– Ладно, Тем, было приятно повидаться. С остальными приятно познакомиться, но нам пора. Сами видите, детенок нагулялся и спит, – сквозь гул в ушах слышу спокойный рассудительный голос Маши.
Я не помню, как мы прощались, не помню слов, которые говорила. Ничего не помню. На Зорина больше не смотрела, хотя чувствовала его пpиcутствие рядом с собой каждой клеточкой тела. Просто кивнула, куда-то в его cторону,
Идем прочь, не оборачиваясь, быстрым шагом, напрочь позабыв об усталости.
Метров через пятьдесят Машка оборачивается и, убедившись, что развеселой компании нет в поле зрения, чуть слышно произносит:
– Как все неправильно.
– Неправильно, – соглашаюсь, а у самой в груди рана пульсирует, сочась кровью.
– Я... мне чуть плохо не стало, когда про леську соврала. Про то, что она моя, – Маша некрасиво шмыгнула носом. Бросаю на нее украдкой быстрый взгляд. Так и есть, по щекам катятся слезы, губы прикушены, подбородок трясется.
У меня состояние не лучше. Чуть живая, внутри в агонии бьется любовь к нему, захлебываясь горечью поражения. Но внутри барьер, каменная стена,тиски, намертво сковавшие язык: «Не скажу. Никогда». Я ему это обещала в последнем письме, и от этих слов не отступлю. Особенно теперь.
– Нельзя так врать, - шепчет подруга, - нельзя! Он стоял в трех метрах от нее и не догадываясь, что это его дочь. А я лгала, глядя ему в глаза, - снова всхлип. Машка на грани, а у меня нет сил ее успокоить, поддержать. Потому что сама еле дышу, - Господи, это просто чудовищно.
– По-твоему, надo было сказать: ртем, знакомься,твоя дочь? – горько интересуюсь у растрепанной, разобранной подруги.
Черт, как же больно щемит под ребрами.
Маша отрицательно качает головой:
– Как? Тин, как такое скажешь, когда он так давил, заставляя тебя избавиться от нее. Как??? Посреди парка, когда рядом толпа незнакомых людей, с интересом рассматривающих его бывшую жену? Когда рядом с ним стоит ЕГО Олеся? – она вслух озвучивает все то, что разъедает меня изнутри, - Замкнутый круг. самое страшное, что он все равно узнает. Это было бесполезное глупое вранье, от которого станет еще хуже. Ты же познакомишь Лесю с сестрой, значит и до Зорина правда дойдет. И что тогда будет? Как ты объяснишь ему то, что сегодня произошло?
– Никак, - я не знаю. Маша права, сегодняшняя ложь еще больше все усложнила. Дала небольшую отсрочку перед бурей, при этом несказанно усугубив ее.
Она варежками размазывает по щекам слезы, глубоко рвано вдыхает, и продолжает:
– Ты сама-то как, жива? Я чуть в обморок не свалилась, кoгда он свою девушку представил.
– Маш, не надо об этом, - со стоном произношу, потому что снова накатывает нестерпимая боль, - я умирала в тот момент. Просто подыхала от такой злой иронии судьбы. Лучше бы с десятком баб шел, чем с одной... своей Олесей.
Теперь глаза защипало уже у меня. Выдержка дала трещину не в силах противостоять боли, пробирающейся в каждый уголок души.
Маша снова тяжело вздыхает и сиплым голосом, прерываясь, заикаясь,тихо бесконечно грустно проговаривает:
–
В ответ лишь обреченно машу рукой. Больно, не больно. Какая разница. Уже ничего не исправить, не вернуть.
– И что теперь? – тихо спрашивает одна, – ты все еще думаешь вернуться сюда, в этот город?
Прохожу шагов двадцать, прежде чем выдаю мрачный, наполненный пугающей решимостью ответ:
– Нет, я не хочу сюда возвращаться. Нет смысла,только издеваться над самой собой. Мне больше этого не надо. Я хочу, чтобы моя жизнь, наконец, наладилась, хочу спокойствия, хочу перестать постоянно оглядываться назад и жалеть, а это возможно только вдали от него.
– Как поступишь?
– Сейчас вернемся домой, найду телефон риэлтора и выставлю квартиру на продажу. Приехать, проведать Маринку я и так смогу, а держаться за этот город больше нет желания и сил.
Маша кивает,и мы дальше идем молча, каждая задумавшись о своем.
Заходим домой. Я с санками отпираю дверь, а подруга заносит сонную Олесю.
– Пойдем обедать?
– предлагаю ей, но Маша отказывается:
– Тин,извини, я пойду. Одной хочется побыть. Я к вам завтра приеду.
Лишь киваю, прекрасно понимая ее сoстояние. Раздеваю Леську, которая едва стоит на ногах с прикрытыми глазками. Маша в это время забирает свои вещи из комнаты, oдевается и уходит.
Грустно до невозможности, но слез почему-то нет. Внутри только мрачная решимость: закончить все дела в этом городе и уехать насовсем. Окончательно перевернуть страницу, начaть новую жизнь. Купить свой дом, завязать новые отношения...
Не то чтобы я все это время слепо хранила верность бывшему мужу, лелея надежду на воссоединение. Нет. Просто обстоятельства так сложились, что не до личной жизни былo. Сначала развод, переезд, беременность, потом Олеся появилась,и все силы на нее уходили. Как-то не до мужиков все это время было. Моя жизнь более-менее наладилась, стала спокойной в последние пару-тройку месяцев, когда смогла переступить через чувство вины, найти внутреннюю опору, перестать постоянно сожалеть о прошлом. Вот только отношений совершенно не хотелось. Потому что, кто бы ни оказался на месте Артема, это был бы не он. А сейчас, похоже, пора что-то менять.
Кормлю сонную дочку, укладываю ее спать и вместо того, чтобы рыдать, как я это планировала на прогулке,ищу телефон агентства недвижимости. Созваниваюсь со специалистами, вызываю к себе на дом риэлтора. Ближе к вечеру приходит интеллигентный мужчина лет сорока, в очочках и со стильной бородкой. Я показываю ему квартиру, заключаю с ним договор о сотрудничестве. Теперь он все сделает сам, мне остается только ожидать результатов. Причем он меня заверяет, что долго ждать не придется. ороший район, хороший дом, отличное состояние квартиры и адекватная цена. С таким набором продать квартиру – не проблема.