Наша светлость
Шрифт:
Меррон простит. Она же не злопамятная.
То, что семейная жизнь - испытание тяжкое, Тисса осознала ночью. Ну не привыкла она, чтобы на нее руки клали. И ноги тоже, между прочим, претяжеленные. И еще одеяло, в которое норовили Тиссу завернуть, а ей оставалось выпутываться из душных складок. И сопение в ухо. А уже утром Урфин и вовсе прижал Тиссу к себе да так крепко, что всякое желание сопротивляться отпало.
А проснулась от взгляда.
– Здравствуй, - Урфин был одет и выбрит, и вообще выглядел так, будто собирался уходить.
– Я не хотел тебя будить, но...
– Тебе пора?
А она растрепанная. И вообще голая, что недопустимо.
Ужас совершеннейший!
Стыд и...
– Знаешь, а мне даже нравится, что ты все еще краснеешь, - Урфин провел ладонью по волосам.
– Не надо прятаться.
Тисса не прячется. Одеяло - это для душевного спокойствия. И вообще ей в ванну нужно. Переодеться. Себя в порядок привести, тем более что...
– Тэсс, как ты себя чувствуешь?
То, что он такой, странно-тихий, Тиссу пугало.
– Хорошо.
Урфина ответ не устроил. Он притянул Тиссу к себе, вместе с одеялом, и поцеловал в лоб. Отстранился. Заглянул в глаза и смотрел долго, не понятно, что пытался увидеть.
– Тебе нужен... доктор? Послушай, Тэсс, я знаю, что иногда девушки, особенно молодые, после первой ночи с мужчиной чувствуют себя плохо. И им действительно нужна помощь. Если так, то скажи мне, пожалуйста.
– А если нет?
– Если нет, то я не буду тебя мучить. Обычай ради обычая - это глупо. Док напишет все, что надо, хотя мне и плевать на бумаги. Поэтому решай сама, хочешь ли ты видеть дока.
Тисса вспомнила те осмотры, которые проводились раз в полгода, и неприятное выворачивающее душу наизнанку прикосновение чужих рук. И взгляд леди Льялл, которая неизменно присутствовала при процедуре, и ощущение грязи, собственной неправильности, остававшееся после всего.
Доктор был хорошим человеком. Он всегда разговаривал ласково. И боли не причинял. А в тот последний раз, когда леди Льялл назвала Тиссу развратной, он потребовал замолчать.
Платок свой дал, чтобы не плакала, хотя Тисса и не собиралась.
Доктор добрый, но...
– Я бы не хотела.
– Хорошо. Но пообещай, что если вдруг ты поймешь, что что-то не так. Или хотя бы заподозришь, ты позовешь дока.
– Обещаю.
– Умница, - Урфин держал крепко, хотя Тисса и не пыталась вырваться. Она старалась
– Теперь еще кое о чем...
Наверняка, неприятном.
– Послезавтра ты уезжаешь.
Что?
– Спокойно. Ты и Долэг. Отправитесь на Север.
Зачем Тиссе на Север? Ей и здесь нравится, сейчас так очень даже нравится.
– В Городе становится неспокойно. Кайя увезет Изольду и вас. До весны.
– А ты?
Ответ известен, иначе Урфин не завел бы этот разговор. Наверняка он знал об отъезде вчера, или даже раньше. Но молчал!
– А я останусь.
В неспокойном Городе, из которого бежит даже протектор?
– Вот ты и сердишься. Умеешь, значит. Не спеши судить. Кайя здесь, как... мишень. И для всех будет лучше, если эту мишень убрать. Его отъезд многим поломает планы, и я этим воспользуюсь. Я теперь Дохерти. Это развязывает руки, особенно, когда нет ни Кайя, ни Магнуса.
– А если с тобой...
Если с ним что-нибудь случиться, то... то случится и с ней.
– Со мной все будет хорошо, - Урфин умеет говорить так, что Тисса верит.
– Я ведь не один. Есть гарнизон. Стража. Мои люди. Я не собираюсь воевать сам. Только и буду, что командовать...
Врет. Не удержится. И если случится мятеж, то полезет в самую его гущу.
– Да и дядя скоро вернется. Неделька-другая и я отправлюсь за вами. Ты главное, жди меня.
– Конечно.
Нельзя плакать. Слезы - манок для горя. А Тисса не желает, чтобы случилась беда. Она лучше будет верить в хорошее и улыбаться. Ждать.
Ждать она умеет.
– А теперь отдыхай. Я ненадолго...
Конечно.
– Тэсс, еще одно. Я не хочу тебя запирать, но, пожалуйста, никуда не уходи.
– Неспокойно?
Тисса понимает, что дело не в ней, а в леди Амелии и ее отце, в Гийоме, который вдруг появился, во всех тех людях, что присутствовали вчера на такой странной свадьбе.
– Неспокойно, - согласился Урфин.
– Сюда сунуться не посмеют. И за дверью дежурит мой человек. Если что-то понадобится - скажи ему. А дверь... лучше запереть.
Ключ он вложил в руку Тиссы.
– Я попрошу твою компаньонку привести сюда Долэг.
– Спасибо.
Без него стало тихо и как-то очень страшно, хотя Тисса знала, что бояться здесь нечего. Но в голову лезли всякие кошмарные мысли, и бурое пятно на простыне внушало уже не стыд, но ужас и отвращение.