Наши крылья растут вместе
Шрифт:
Губы Даниэля нежно коснулись шелковой кожи возле ее уха, и Оливия выдохнула, боясь открыть глаза. Она двумя руками провела по его груди, понимая, что рубашка расстегнута, давая легкий путь к его телу и скинула ее, уже ощущая его губы на своих губах.
Тепло его тела... Стук его сердца... Его руки... Их дыхание... Ее стон... Платье скользнуло вниз, унося собой проблемы этого мира. И шепот в губы:
– Я скучала, Даниэль.
Он подхватил ее на руки, желая этот цветок так сильно, как прежде никого не желал. Наваждение стало явью. Он скучал сильнее.
– Я тоже скучал, Оливия.
Глава 39
Звук будильника на мобильном телефоне заставил Даниэля открыть глаза. Он схватил его, нажимая на кнопку отключения и тот стих, погружая комнату обратно в тишину. Пытаясь не уснуть, Даниэль посмотрел на девушку, которую крепко обнимал. Она прижималась к нему обнаженным телом, рукой касаясь его груди. Тепло ее тела манило обратно в сон, но он боролся с ним, прислушиваясь к звукам в окне. Сейчас его интересовала погода, как всегда перед рейсом. Всю ночь лил дождь, и Даниэль боялся задержки вылета. Сейчас он не слышал дождя, значит, вылет состоится по расписанию.
Он вновь посмотрел на спящую Оливию, пальцем проводя по ее щеке. Она улыбнулась, пряча от него лицо в подушку:
– Доброе утро, - прошептал он, щекоча дыханием ее шею и пальцами проводя вдоль ее позвоночника. Она засмеялась, пытаясь увернуться, но он не дал ей этого сделать, резко перевернув ее на спину и придавив собой.
– Доброе утро, - улыбнулась она и до его мозга наконец дошел смысл сказанных слов. Он сказал ей «доброе утро». Когда-то он поклялся не говорить этого ей. Теперь Даниэль начал нарушать свои же правила.
Всматриваясь в ее глаза цвета небесного рассвета, он вспомнил ночь в Риме и правило забыть все. Теперь он не собирался ничего забывать:
– Ты в моем номере, - прошептал он и Оливия кивнула, - в моей кровати...
– Ты хочешь сказать, что наступила моя очередь уходить от тебя?
– Перебила она его, - ты не порвал мое платье? К тебе не придет Нина?
Они оба засмеялись и губы Даниэль коснулись ее губ. Его поцелуи как шелк, нежные и теплые, хочется ощущать их вечно. Забыть обо всем, затеряться во времени, остаться в отеле, в этом странном месте - маленькой стране- большом городе нарушения запретов и правил.
Но Даниэль выпустил ее из своих объятий, все еще пристально наблюдая за ней:
– Мне кажется больше нет смысла бежать, Оливия. Это глупо.
Она села на колени, прикрываясь одеялом, понимая значения этих слов. Нет смысла бежать от себя. Она опять прибежит к нему:
– Я хочу тебя, Даниэль, не буду скрывать этого. Я скучала по тебе и это факт. Ты прав, нет смысла бежать, если нам хорошо друг с другом. Но...- она опустила глаза, подбирая нужные слова, - есть правила.
– Правила созданы, чтобы их нарушать, - он коснулся пальцами ее губ, как шелком проводя по ним. Наконец-то он может сделать это, имея на это полное
На секунду ему в голову опять пришла мысль отдать девушку в другой экипаж. Но не видеть ее неделями, он просто не сможет:
– Я хочу с тобой летать, видеть тебя каждый день, желать тебя, прикасаться к тебе. Хочу тебя всегда и везде, Оливия.
Она улыбнулась, рукой сжимая его руку:
– Я тоже, Даниэль. Ты прав, никто не заметит, если мы будем осторожны. Тем более нашу неприязнь друг к другу люди знают не понаслышке. Марк был свидетелем многих сцен, пусть думает так и дальше.
Оливия встала с кровати, ища свои вещи:
– Но сейчас мне от тебя надо уйти. Иначе потом будет опасней.
– Как твоя рана?
– Ночью ты не особо о ней переживал.
– Я понял, что голова у тебя не болела.
– Все хорошо, - она вновь села на кровать, смотря на него, - если бы не рана, то я пошла бы в город.
Он усмехнулся, откидываясь на подушку:
– Ты пришла бы ко мне ночью? Или накинулась на меня в самолете?
Оливия открыла рот от возмущения, вырывая подушку из-под его головы:
– Нахал, это ты набросился на меня!
– Ни я к тебе пришел и шептал, что скучал.
– Но это же ты напал на меня!
– Она попыталась ударить его подушкой, но он вовремя вывернулся от этого удара.
– А что мне оставалось делать? Я же мужчина. Сколько можно испытывать меня?
Оливия вздохнула, обнимая подушку и Даниэль расслабился, улыбнувшись.
– Но ты бы пришел ко мне?
– Спросила она, в надежде услышать, что да.
– Да.
Удовлетворенная его ответом, она продолжила одеваться. К чему был весь это спор? Почему даже сейчас нельзя общаться спокойно?
Одевшись, Даниэль открыл дверь и выглянул в коридор. Теперь только осторожность спасет их. Убедившись, что поблизости никого нет, он произнес:
– Можешь идти.
– До свидания, - девушка прошла мимо, но он рукой затормозил ее.
– И все?
Оливия улыбнулась, притягивая его к себе, впиваясь мягкими губами в его губы. Она рукой провела по его щеке, ощущая небритость кожи. Резко захотелось остаться. Еще пару секунд и она начнет раздеваться снова. Пересилив себя, она первая прервала поцелуй, желая его бесконечность.
– Мы встретимся сегодня?
– Шелковый голос возле ее уха ласкал слух, и она улыбнулась.
– Сегодня?
Это было так странно. Они прощались c сегодня до сегодня, хотя в промежутке даже не расстанутся.
– После рейса. Я приеду к тебе?
Оливия задумалась, вспоминая, как работает Мел. Свидетели им были не нужны, даже такие как Мелани. Хоть она имела такой же роман, но он был другим, ни таким опасным. Иметь связь со своим капитаном - это гораздо серьезней. В случае обнаружения их связи, с прекрасным местом стюардессы придется распрощаться ей. Даниэль вряд ли потеряет свое место. Его привилегия у авиакомпании слишком высока. Она же напротив, никто. Таких как она тысячи.