Наши танки дойдут до Ла-Манша!
Шрифт:
С теми же проблемами сталкивались и пилоты истребительно-бомбардировочной авиации, планируя свои удары по окрестностям того же Гринем-Коммона.
В общем, пилот «С-130» действовал достаточно грамотно, удачно прикрываясь темнотой и складками местности на своей малой высоте.
Щепкину даже как-то не верилось, что этим транспортником рулит баба.
— «Сорок пятый», я «Тропа»! — вдруг возник в наушниках шлемофона Щепкина хорошо поставленный голос, принадлежавший обладавшему лужёной глоткой оператору одного из развёрнутых наступающими Советскими частями на бельгийском побережье мощных наземных радаров ПВО. — «Сорок пятый»! Внимание, к вам гости! Позади вас на пяти тысячах, курсом на северо-восток четыре скоростные воздушные цели! Приказываю атаковать! Как поняли?
— Вас понял,
Ну а дальше всё было, почти как на учениях мирного времени, то есть довольно буднично.
Минут через пять Щепкин обнаружил противника на встречно-пересекающихся курсах своей БРЛС, потом произвёл захват и выполнил пуск обеих дальнобойных «Р-24Р». Спустя несколько секунд ведомые выпустили по одной «P-60», которые имели меньшую дальность. На экране бортового радара было видно, что противники начали манёвр уклонения, но удалось это не всем. Две цели из четырёх (а это были английские «Фантомы» FGR.2 из 23-й эскадрильи Королевских ВВС) исчезли с экрана радара, а две почти одновременно ушли в предземные помехи, похоже, выполняя резкий уход со снижением от выпущенных советскими лётчиками ракет.
— «Тропа», я «Сорок пятый»! — передал Щепкин. — Кажется, двое отлетались!
— «Сорок четвёртый», «Сорок третий», ложимся на прежний курс! — почти одновременно сообщил Щепкин ведомым и тут же вызвал пилота подопечного «С-130».
— «Большой», я «Сорок пятый», вы где?
— Да там же, идём прежним курсом!
— Правильно, так и действуйте. А то у нас тут гости объявились, могут атаковать.
— Вас поняла, — ответила неизвестная лётчица, добавив в свой ехидной манере: — И без сопливых....
В этот самый момент в наушниках гермошлема Щепкина противно запищал сигнал «Берёзы», предупреждавший об облучении чужим бортовым радаром из задней полусферы.
К сожалению, старший лейтенант не знал, что прикрываемый ими «С-130» англичан вообще не интересовал. На самом деле их наземные войска, стремившиеся отбить у русских Гринем-Коммон, в эту ночь вдруг начали подвергаться особо интенсивным атакам авиации. Соответственно армейцы попросили Королевские ВВС прикрыть себя хоть чем-нибудь. Для вылета удалось наскрести всего четыре «Фантома» FGR.2 из 23-й и 54-й эскадрилий, а также два новейших истребителя-бомбардировщика «Торнадо» GR.1, приписанных к объединённому тренировочному центру НАТО на авиабазе Коттемор. «Торнадо» мало подходили для воздушного боя, поскольку в отличие от вооружённых дальнобойными ракетами «Спарроу» «Фантомов» они сегодня несли всего по четыре УР AIM-9L «Сайдвиндер» ближнего действия. Но других истребителей у англичан всё равно не было. Да и эти пришлось срочно готовить к вылету и, сохраняя светомаскировку и полное радиомолчание, выводить из уцелевших бетонных укрытий и поднимать в небо. При этом паре «Фантомов» пришлось взлетать с кое-как оборудованного под ВПП участка шоссе в районе Сканторпа. «Экстренная» подготовка к вылету при общем недостатке технического персонала заняла некоторое время, и к моменту ухода от Гринем-Коммона крайней группы советских ударных машин англичане опоздали. Но зато они обнаружили тройку Щепкина, которую сейчас и атаковала оставшаяся пара «Фантомов» с двумя «Торнадо» в придачу. Англичане явно стремились сквитать счёт за сбитых в первой неудачной атаке товарищей. «Геркулес» английские лётчики вообще не видели, поскольку до него было уже довольно далеко.
— «Сорок третий», «Сорок четвёртый»!! Нас атакуют!! — заорал Щепкин, уводя свою машину вниз резким противоракетным манёвром.
— «Сорок пятый»! Я «Тропа»! — возник в его наушниках голос оператора РЛС. — Позади и выше вас ещё четыре воздушные цели! Атака сзади!
Поздно же ты проснулся, подумал Щепкин.
— Вас понял, «Тропа»! — ответил он, переводя «Миг» в набор высоты.
В это самое время он увидел за стеклом фонаря кабины вспышку взрыва где-то в нескольких километрах ниже и впереди себя. Взрыв сопровождался радиопомехами.
Предчувствуя недоброе, Щепкин вызвал ведомых. Не отозвались ни один, ни другой. И было даже непонятно, успели пацаны катапультироваться или же нет. Чёртова
— «Тропа», я «Сорок пятый!» — передал Щепкин в эфир. — «Сорок четвёртый» и «Сорок третий», похоже, сбиты!
— Подтверждаем! «Сорок пятый»! Противник выше вас!
И действительно, в этот момент старший лейтенант увидел на экране своего БРЛС отметки от двух целей, которые прошли над ним и выскочили вперёд.
Щепкин выполнил захват цели и произвёл пуск двух «Р-60».
— Это вам за ребят, суки английские, — произнёс он при том сквозь зубы.
Через пару минут одна цель исчезла с экрана радара (был сбит один из «Торнадо», экипаж которого не успел катапультироваться), а вторая резко нырнула вниз.
— «Тропа», я «Сорок пятый»! — передал Щепкин. — Сколько их там вообще?! Я тут один, и у меня всего две ракеты!
— Вас понял, «Сорок пятый», — ответила «Тропа». — Километрах в тридцати севернее тебя три цели!
В этот момент в наушниках старлея опять запиищала «Берёза», сигналившая об излучении чужого БРЛС.
— «Тропа», похоже, мне хана, — передал Щепкин, выполняя резкий противоракетный манёвр и бросив свой «Миг» вниз, к земле. Ему даже показалось, что он услышал недалёкий взрыв управляемой ракеты где-то позади себя.
— «Сорок пятый», не бзди, подкрепление уже прибыло! — успокоила его, «Тропа».
— Я «Сокол», — возник вдруг в наушниках гермошлема Щепкина чей-то увереный и солидный голос. — «Сапсан», «Ястреб», «Коршун» — атакуем!
Либо это какие-то шибко крутые перцы, либо просто любящие дешёвые эффекты выпендрёжники, подумал Щепкин. Понапридумывали себе таких радиопозывных, словно они, по меньшей мере, Валерий Чкалов с Михаилом Громовым...
Но «Берёза» больше не пищала, а затем воздушных цели вдруг стало всего две, потом одна, а затем с экрана щепкинского БРЛС исчезла и последняя отметка. Можно было предположить, что никто из англичан сегодня не ушёл без «подарка», поимев полную попу огурцов.
И это его предположение было верным — в последний момент в бой вмешались засекреченные испытатели на новейших «Миг-29».
После этого четвёрка «двадцать девятых» и одинокий «двадцать третий» пошла на точку базирования. Противника в воздухе больше не было. А под брюхом «Геркулеса» в этот момент уже мелькали плохо различимые в темноте волны Северного моря.
Ни Деревянных, ни его хитрый заместитель Узбеков не успели сказать никому, что все оставшиеся в Гринем-Коммоне (вывезти всё транспортными самолётами советское командование и не собиралось) атомные заряды были им и его людьми активированы и соединены общей системой подрыва. Это только дураки, которые любят всё заумнять, думают, что на тактических ядерных авиабомбах небольшого калибра стоит столь же сложная, многоступенчатая система «защиты от случайностей и идиотов», как и на стратегических боеприпасах. Но реально на таких бомбах стоят обычные механические взрыватели, и подорвать их, в общем, не сложнее, чем обычную авиабомбу. По крайней мере, для понимающего человека. А перед отлётом Деревянных лично запустил часовой механизм. Разминировать этот импровизированный ядерный фугас, остановив часовой механизм, было вполне возможно. Для этого у сапёров противника было целых восемь часов времени. Но всё было не так просто — для успешного разминирования надо было знать русский язык, поскольку пульт часового механизма был наш, с кириллическими буквами, и требовалось сразу же понять, что с чем соединено и что куда идёт. То есть нужен был или подкованный в лингвистическом плане сапёр, или сапёры сразу же должны были тащить с собой технически грамотного переводчика. Без этого было никак не обойтись, поскольку на все другие случаи суперфугас был поставлен на неизвлекаемость. Подсоединение ядерных бомб было специально и неоправданно усложнено и включало массу фальшивых проводов и мины-ловушки — снявший и разрядивший в Афгане полтысячи мин Узбеков был большим любителем подобных «шуток». Любая попытка что-то преждевременно отсоединить или обрезать, минуя пульт часового механизма, привела бы к немедленному подрыву. При этом и в самом хранилище ядерных боеприпасов, а также вокруг него Узбеков со своими людьми понаставили до кучи самых разнообразных мин, в основном трофейных...