Наследие
Шрифт:
Минут сорок упорно сидела у костра, не имея желания быть на той тропе, где она возлежала.
Всё ж мы с Мариной решили, что надо идти.
На указанном месте лежит. Единственное, что успела заметить, пока она в меня не впилась глазами, что кожа стара, рисунок выцвел. Представилась владыкой данного мира.
"Я в титулах данного мира не разбираюсь",- пришлось ответить. Тут её и понесло. Сказала, что змеи не переносят посторонние звуки, имея в виду нашу ругань.
"Флейты не возим", - пришлось сказать
"На резкие движения и звуки идет реакция и выброс".
"Необходимо обрести бы гель для дёсен, в следующий раз привезу".
"Здесь идёт сообщающий канал".
"Да, а видится только откачка энергий, тех, что нарабатывает абсолют для собственного расщепления. Неувязочка, дорогая".
"Вам сорок минут на сборы, иначе я не ручаюсь, а у вас дети".
"Спасибо и на этом. Хотя ради них вашему миру надо бы и помолчать. Уворованные энергии идут в цикл, и его впору разбивать, чтобы на этом не вырастали одни потребители".
"Не мой уровень определять кто во что, что превращает, и кто что здесь зарождает. На это есть другие планеты".
"Они в цикле общего уже развития, но память о прошлом берёт верх, поэтому они начинают каруселить, и их амплитуда вас задевает".
"Коалиция жива за счет правильно оформленного изъятия".
"Это временный фрагмент. Отступление всегда подогревается для большего съёма урожая. Так было всегда, и об этом шло предупреждение. Главное ведь выстроить модель и срочно перестроиться, отдав себя на суд Всевышнего. Тогда это принимается игрой по выходу из общей сцены. Если застой в этом, то это цель и смысл жизни".
"Я уже всё сказала".
"А мне не о чем говорить, тем более, я не собиралась общаться с вами. Во время спектакля не ведутся корректировки. Если это есть, то это мои проблемы, да и ваши тоже, если вы имели наглость предупреждать о своём произволе. Не вам здесь решать, кто кому мешает. Идёт проявление. Вы хоть уже и определились, но живёте, извините, на чьей-то территории и за счет кого-то или за счет чего-то пока. Биссектриса хоть и делит угол, но сторона-то одна. Уживёмся ли мы по соседству такому? Сегодняшняя ночь показала, что нет".
"У вас остаётся мало времени на сборы".
"Спасибо, возлежащая особа. Общий цикл нас приближает. Речь об индивидуальности идёт всегда.
И я никогда не применяла гипноз. Ты же меня держишь в определённом ракурсе, где я всё должна.
Но мы одинокие путники в пустыне, и вряд ли буду рада встречи с тобой на горячем песке вновь. В нашей жизни никто никому не обязан. А если кто у кого берёт, то это временный абсурд. Создатель сам разберёт, кто кому должен и за что.
Сорок минут, так сорок. Просить отсрочку никто не будет. Просят у господа, а ты что против него?".
"Как бы не пришлось просить прощения".
"Просить можно у того, кто имеет над собой рамки. Здесь же
Прощайте госпожа владыка, только чего? Хотя и понятно, чтобы сюда спуститься, необходим чистый канал, где его взять в данном времени, если одни нарабатывают, а другие начинают идти. Свободного хода нет, да и чистого канала не может тут быть по многим причинам.
Поэтому, когда сбор во имя чего-то, это понятно. Если ради своего властвования, то безнадёжный вариант. Жалко время. Размяли языки, и хватит".
Пошла умываться и зубы почистить. Пришла в лагерь вся в пасте. Как будто была на встрече не со змеёй, а индейцами.
Обрисовала картину девчатам.
Марине большой, любительнице змей, говорю: "Хочешь посмотреть на старую гадюку?"
Та сразу: "Хочу".
"Да, лежу и жду. Совсем обнаглели".
Пришлось Александру говорить, чтобы поторопились со сборами. Да и ребята на конях с другого берега кричат, что тут змей очень много, и там никто не останавливается. Нас угораздило.
Тут подходит Саша и говорит: "Нас змея вызывает, пошли на переговоры".
"Саша, какая змея?"
"Не знаю. Сказали, чтобы я с тобой шёл на камень большой, там будут ждать"
"Я их с детства боюсь и ничего не могу с этим поделать. Точно решили доконать змеями".
Пошли, не разбирая дороги, по траве и камням, зная, что не наступим ни на какую красотку. По телу шла какая-то расслабуха, готовилось тело к встрече. "Не отрицай", но я молила, чтобы это была не змея, а что-нибудь полегче.
Вот и камни, и тот большой камень, что омыт со всех сторон водою. Никого нет. Саша видимо накардебалетил, подумалось мне, крутясь на камне, оглядывая внимательно местность.
Но что-то невидимое спустилось через нас. Холодом накрыло наши тела. Каждый волосок на теле вздыбился.
"Видишь?"
"Вижу",- только и смогла ответить я.
Внизу на камне лежала молодая ужиха. Хвост, как антенна, лежал в воде. Голова и тело держались так, как будто Алёнушка, лёжа, рукой поддерживает подбородок и о чем-то думает. Голова повёрнута на берег, лишь мелькание языка было явным.
И вот что поведала ужиха:
"Власть в природе сменилась, старая гадюка смещена, но она не в подчинении законов.
Наступил полный матриархат. Мы очень громко себя ведем, нами не довольны. Природа не любит склоков. И всего того, что ведёт к разрушению связок (сцепление меж мирами)".
Тут Саша упал на колени и начал просить прощения за своё поведение. Кричал о том, что ни разу ни на кого не повысит и голоса. Будет вести себя смирно и хорошо.
Тут же был обсчитан результат наших энергетических затрат на такую неразбериху (если обещаем, то в природе считается, что это уже так, и на этом строятся планы). Да, что тут сказать, если не соврать. Влипли со своими обещаниями.