Наследница чужих богов. Часть 2

Погорелова Галина

— А Меодан – твой.

— Все, как мы и хотели, – на последней фразе брат вновь незаметно переменился в лице, осунувшись. – Вот только что мне с ним делать?

Его ответа он не ждал, но Рэм понял это и без продолжения.

Даарон всегда умел скрывать мысли, маскировать боль за уверенностью и силой, а новая обретенная власть делала его разум практически неуязвимым, но только не перед равным ему. Рэм отметил, что держался он все же спокойно. Первые перемены в нем вели к лучшему, хоть их и

было слишком мало.

— И как там Меодан? – не без иронии спросил Рэм.

— Все такой же… Слетай и посмотри.

Брат вновь ухмыльнулся, вновь ненадолго сбросил с плеч тяжесть непосильной ноши, и Рэм успокоился.

Время и опыт принесут ему облегчение, теперь он в этом не сомневался. Даарон выстоит, а власть и долг не позволят новому халифу опустить руки. Но поможет ли все это ему исцелиться по-настоящему, излечить его выжженное сердце?

Для этого требовалось нечто большее: опора, вера, желание. Возможно, новое чувство вернет ему равновесие в мыслях и блеск во взгляде. Когда-нибудь в будущем, но не сейчас...

Сейчас на нем лежало множество неотложных задач: укрепить Диар, а вместе с ним и свою власть, вернуть Меодану былое величие, поднять из пепла Анаи-Хантен, вытравить остатки культа не только с территорий халифата, но и за его пределами.

Будто догадавшись, о чем он думает, Даарон внимательно заглянул ему в лицо. Они мимолетно обнялись – всего на секунду, почти машинально и чуть скованно. Но этот короткий жест значил слишком многое для каждого из них.

— Какая же дыра, – отстранившись, буркнул Даарон, окидывая взглядом развалины Анта. – Что ты тут застрял? Еще и меня притащил.

— Мириам сама попросила меня остаться. Пока что она не готова улететь. Ты поймешь, когда ее увидишь. Она больше не диара, Даарон. Ваар вернули ее к жизни, но изменили. Наша сестра стала чем-то… новым.

— Я ее не чувствую. Где она?

— На моем виарде. Она еще очень слаба, не может ходить без поддержки. И не шути о ее волосах. Мириам страшно переживает: они белее тумана. А еще кожа…

Он не договорил.

Серый силуэт показался вдали, привлекая его внимание.

Кайя…

— Кожа у нее белая, – закончил, он, хлопнув нового халифа по плечу. – Иди к сестре. Я скоро присоединюсь к вам. У меня дела.

— Какие еще, к дьяволу, дела? – Даарон вспылил, но проследив за его взглядом, заметив удаляющуюся женскую фигуру, замолчал.

Рэм нахмурился, прекрасно понимая, куда именно она направлялась. К тому театру.

Прошло более пятнадцати дней, а Кайя повадилась ходить туда с каждым рассветом. Ему оставалось только гадать, что творилось у нее в голове. Такой холодной она не была с ним даже в начале их знакомства. Отдаленная, молчаливая. Не шла на разговор и раз за разом просила у него лишь

одного – дать ей время.

Видит небо, он был терпелив…

— Нам нужно многое обсудить, – серьезным тоном напомнил Даарон. – Когда тебя ждать?

Рэм пожал плечами.

— Когда верну свою степнячку.

…

Кайя присела на камень в нескольких десятках метров от театра, медленно обводя взглядом полуразрушенное здание. Войти внутрь она не решалась, как не решалась и задать себе вопрос: чего же она ждет? Чего хочет?

Прошло две недели с той битвы, а ее сердце все еще не находило умиротворения.

То, что Рэм шел следом за ней, она почувствовала сразу, но на этот раз не стала его избегать. Им действительно пора было поговорить.

— Я больше не слышу их. Это так странно, – не оборачиваясь, прошептала она, коснувшись пальцами висков. – Тишина внутри… Где они теперь, Рэм?

— Думаю, твои боги наконец-то обрели покой, – тихо ответил он, останавливаясь рядом. – И тебе пора, Кайя.

Она опустила голову, но его пальцы легли под подбородок, мягко заставляя посмотреть ему в глаза.

— Чего ты боишься?

— Я? Боюсь?

— Да, Кайя. Все эти дни ты терзаешь себя страхами. Давай уже поговорим прямо. Не закрывайся от меня, скажи, что тебя тревожит?

Кайя сбросила его руку, но не отстранилась.

— Накануне ритуала Александр открылся мне. Я узнала многое. О нем. О себе.

— Например, то, что ты йаннара? – неожиданно добавил Рэм.

— Ты знаешь?

— Он говорил и со мной. Пытался убедить меня встать на его сторону. Рассказал о своих планах на нас.

Развернувшись к нему, Кайя не смогла скрыть дрожи в голосе.

— Тогда ты должен понимать причину моего страха. Я отравлена его кровью. – признавать подобное вслух оказалось горько, даже мерзко, но она заставила себя закончить фразу. – Рэм, я действительно порченая. Я… грязь. Она останется во мне навсегда. Разве ты не понимаешь этого?

Но он лишь отрицательно покачал головой.

— Все это не имеет значения.

— Как же?! – Кайя с негодованием посмотрела в ответ. – Ведь моя кровь…

— Всего лишь кровь. Ничего больше… Милостью неба, каждый имеет право решать, кем ему быть. Это право есть у тебя, Кайя. Оно будет у наших детей, у всех, кто придет после нас.

Развернув ее за плечи, Рэм повторно вынудил ее заглянуть себе в глаза.

— Александр видел в тебе только тьму, но он ошибался, – не давая ей вмешаться, продолжал он. – Ты – свет, Кайя. И нужно быть слепым глупцом, чтобы не замечать твоей доброты. Именно поэтому я полюбил тебя, оставил в своей жизни и позволил сблизиться с Мириам. Именно поэтому тебя звали твои мертвые боги. Они выбрали тебя не случайно.