Наследница огненных льдов
Шрифт:
– А ты сегодня весь такой бойкий, – не сводя с него шаловливых глаз, сказала Рохаган. – Уже и не хандришь, как накануне.
– Вот, увидел твой цветущий лик, и сразу солнце стало ярче, и тоску как рукой сняло.
– Ой, да ладно! – смущённо рассмеялась она.
Я невольно наблюдала за их милым воркованием, видела уже знакомый мне искушающий взгляд, что теперь был обращён не на меня, а на Рохаган, и понимала, что меня это жутко задевает.
Значит, я Вистингу больше не интересна, а Рохаган его сердцу очень даже мила? Да она же старше его лет на десять, если
– Может, – не сводя с Вистинга призывного взгляда, промурлыкала вдова, – зайдёшь как-нибудь почаевать?
– О, – добродушно рассмеялся он, – знаю я твои чаёвки.
– А что такого? – изобразила она невинный взгляд.
А Вистинг подался вперёд и чуть ли не стихами проникновенно прошептал:
– Как мотылёк полечу на свет твоих очей и паду я грешным. Нет, Рохаган, не искушай.
Женщина зарделась, но всё же сказала:
– Так ты же из столицы и не веришь в наши обычаи. Чего тебе бояться?
– Да уж действительно, чего? Мне-то бояться и вправду нечего, а вот тебе стоит.
– Чего это мне бояться?
– Видишь ли, люди говорят, что этой весной я овдовел. Так что, боюсь, как бы тебе не передался от меня ещё один грех.
– Да ты что? – взволнованно воскликнула Рохаган. – А с женой-то твоей что случилось?
– Долгая история, – не слишком-то воодушевлённо отозвался Вистинг. – На обратном пути с севера может быть и расскажу. А ты не расстраивайся. Смотри, сколько заезжих красавцев ходит по Сульмару. Любого зазывай на чай.
– Это этих что ли, при погонах? – скривилась Рохаган и с презрением добавила. – Да лучше до конца своих дней вдовой быть, чем с таким спутаться. Как же они, проклятущие, надоели. Поскорее бы из Сульмара убрались.
– Уберутся, – обнадёжил её Вистинг. – Как только откроется ваш крабовый завод весной, так и уберутся. Другие им на смену приплывут.
– Чтоб им пусто было, – злобно выплюнула она.
– Полагаю, они и сами не в восторге от того, что им по полгода приходится жить здесь. Просто приказ есть приказ, и ничего тут не попишешь.
На этом Вистинг отстранился от забора, и я увидела, как он поднимает с заснеженной земли свой рюкзак и водружает его на спину. А потом за рюкзаком последовал черёд ружья.
– Собственно, я пришёл узнать, – соизволил он глянуть в мою сторону, – не будет ли Шела Крог так любезна одолжить мне своего пса до вечера? Хочу сходить в здешний лесок, проведать знакомую огнёвку. А то она целый год спокойно жила и про меня не вспоминала.
– Что, – оживилась Рохаган, – всё надеешься изловить её, плутовку? Уж сколько на неё мужики капканы и самострелы ни ставили, всегда она извернётся, приманку аккуратненько вытянет, съест и в лес убежит. Не по зубам она охотникам. Шибко умная и хитрая.
– Ничего, у меня с ней свои счёты. Ну что, принцесса, дашь выгулять твоего озорника?
Отдать Зоркого? Всего лишь до вечера?
Я посмотрела на пса, что сидел под забором и не сводил глаз с Вистинга, попыталась подозвать его к себе, но он долго не решался подойти
Что Зоркий, инстинкт охотничьего пса зовёт тебя в лес? Хочешь пойти с Вистингом промышлять огнёвку, чтобы он застрелил её на воротник?
Всё-таки Зоркий подошёл ко мне и дался в руки, чтобы и я его погладила. Бедный мой мохнатик, неужели ты и вправду хочешь носиться по лесу и гонять диких зверей? Неужели тебе со мной так плохо и тоскливо? Думаешь, с Вистингом тебе будет лучше и веселее? А если нет?
Вистинг тоже хорош: пришёл, полюбезничал с Рохаган и только между делом вспомнил обо мне, вернее, о Зорком. Он что, думает, будто сделка со мной уже заключена, и я так просто отдам ему пса на день, а потом и насовсем? Да, конечно!
– Рохаган, – обратилась я к своей хозяйке, – а много с Зоркого можно вычесать шерсти?
– Так если по два раза на неделе чесать такого лохматого, то за месяц можно и пару носков связать.
– Так может быть, когда мы с Эспином полетим домой, ты оставишь Зоркого у себя? Пожалуйста, не откажи. Я знаю, у тебя он будет жить сыто и вольно, да и на родной земле. Да и тебе в хозяйстве ведь нужна собака.
– Конечно, нужна, как же не нужна, – обрадовалась Рохаган.
Всё, дело сделано. И Зоркий пристроен, и Вистинг остался ни с чем. А нечего было радоваться раньше времени, я ему ничего конкретного не обещала. Сказала, что подумаю, вот и подумала. И пусть не смотрит на меня так ехидно, будто понял обо мне что-то такое, чего я о себе ещё не знаю.
– Какая же ты коварная, принцесса, – сказал он на прощание, – просто маленькая обиженная девочка.
С этими словами он развернулся и пошёл в сторону долины, а я просто онемела от его слов, что не смогла найти достойный ответ. Да и не успела бы я бросить его Вистингу в спину.
В следующий миг дверь дома отворилась, и во двор вышел Эспин:
– Чайник уже давно вскипел, – известил он.
Я послушно кивнула и хотела было отправиться дом, но Эспин не дал. Он успел заметить удаляющуюся фигуру Вистинга и тут же посуровевшим голосом спросил:
– Что ему тут было нужно?
– Так поздороваться приходил, – ответила Рохаган.
– Он говорил с тобой? – обратился ко мне Эспин.
– Не так, что бы очень… – замялась я.
– Всё понятно. Иди в дом.
В дом? Это ещё что за командирский тон? Я же ему больше не невеста, так с чего бы это вдруг так волноваться?
– Между прочим… – хотела возмутиться я.
– Между прочим, – перебил Эспин, – я просил тебя с ним не разговаривать. Или ты забыла?
Ну всё, это уже слишком, просто через край! Он ещё и указывать мне собрался, что делать, а чего нет? Вот бы я ему ответила, только перед Рохаган и Минтукав неудобно.
Так, надо остыть, чтобы искры из глаз не посыпались. Просто зайти в дом, сесть за стол и, наконец, позавтракать. Собственно, это я и сделала. Набитый рот как-то не особо способствует ругани, и потому я тихо сидела за столом и жевала бутерброд всё с тем же невкусным сыром, будто он готов вот-вот заплесневеть. И где только Эспин его взял?