Наследница огненных льдов
Шрифт:
– Тварь кровососущая, – ворчал хухморчик, – мозгоедка. Балбес, ты же обещал меня охранять от диких тварей из дикого леса. А эта мне чуть глотку не перегрызла.
Будто в доказательство его слов непонятно откуда на нары рядом со мной вскочила белобрысая убийца и с противным визгом начала кидаться на стену, желая всё же настигнуть Брума.
Я как ошпаренная сорвалась с места и кинулась к своей постели, лишь бы оказаться подальше от этой зубастой кровопийцы.
Кончилось всё тем, что Минтукав согнал веником ласку на пол, Рохаган наложила на мою рану кашицу и обмотала ногу тряпкой, а Эспин отправился спать. Вскоре и хозяйки улеглись в свои
Кажется, ещё пару раз ласка проскакала по полу и попыталась взобраться на нары, даже запрыгивала на стол, над которым висел Брум. Но хухморчика ей было не достать, и потому с обиженным писком ласка исчезла из дома ближе к рассвету.
Глава 40
Проснулась я вся разбитая, с гудящей головой и больной ногой. Эспин перетряхнул рюкзак, отыскал портмоне с чековой книжкой и сказал, что отправляется в местную аптеку. Вернулся он только через час с двумя бинтами и полным рюкзаком съестного.
– Мазь обещали сделать после обеда, – сообщил он мне, выкладывая на стол свои покупки, – а пока самое время позавтракать.
Рохаган и Минтукав обомлели от созерцания, как из просторного рюкзака на стол ложатся всевозможные яства, да ещё в таком невероятном количестве. Кусок сыра, палка колбасы, кульки с крупами и мукой, консервы с овощами и фруктами, бутыль масла, плитки чая и шоколада, даже баночка клубничного варенья. И как только у Эспина не отвалилась спина тащить до дома всё это? Видимо, наличные деньги, что причитались Энфосу и Кваден, действительно завезли в Сульмар, и теперь мы можем шиковать.
– Так… куда всё это? – немного придя в себя, спросила Рохаган. – Много же…
– Разве? – как ни в чём не бывало спросил Эспин. – Я слышал, на севере погода капризная и переменчивая. Ждать прибытия дирижабля можно и неделю, и две. Так что, я завтра ещё чего-нибудь нам всем куплю.
Как же Эспин здорово придумал. Денег за постой Рохаган и Минтукав с нас не возьмут – ещё и обидятся, если предложим. А вот от продуктов отказаться не должны. И так ведь ясно, что после смерти мужей живут они небогато, и любой продуктовый запас станет для них хорошим подспорьем.
Пока закипал чайник, а мы с Эспином нарезали сыр, колбасу и немного зачерствевшие лепёшки, на радостях наши хозяйки решили отдать Зоркому вчерашний рис с бараниной. Я так и не смогла отговорить их от такой расточительности и в итоге сдалась – моему пёсику ведь тоже нужно что-то кушать.
Пока на печке закипал чайник, я решила проводить Рохаган вместе с котелком во двор. Не знаю, кого Зоркий был рад видеть больше всего – меня или угощение, но как только рис был вывален в корыто, он накинулся на еду так, словно голодал неделю.
– Красивая собачка, мохнатая – нахваливала его Рохаган, стоя у невысокого забора. – Если шерсть вычесать, можно из неё нитку наплести, а потом носки вязать.
– А чем вычёсывать? – поинтересовалась я.
– Так гребешком. Эх, пока медведь не пожрал нашу упряжку, я с восьми собачек столько шерсти начёсывала. А потом вечерами мы с Минтукав плели и вязали, вязали и плели… – затем она вздохнула и добавила, – Всех медведь поел. Как ночью пришёл во двор, так и стал собачек с цепей срывать, будки давил, в дом рвался. Мы с Минтукав так перепугались, думали, он сейчас дверь на себя потянет и вломится. Пришлось нам сундуки тяжёлые к двери перетаскивать, один на один ставить, чтобы вход закрыть.
Так вот чью шкуру я видела возле охотничьей базы. А судя по тому как Вистинг по-хозяйски снимал её с рамы, решающий выстрел в того медведя сделал он сам.
Рохаган с какой-то невыразимой тоской наблюдала, как кушает Зоркий, и я поняла – она ужасно скучает по своим погибшим собакам, да и не только по ним. И всё же Рохаган улыбнулась, и заставил её это сделать Зоркий и по налетевшие к корыту вороны.
Чёрные птицы жаждали стянуть хоть комочек риса, хоть кусочек баранины и потому скакали вокруг Зоркого, пока ему это не надоело, и он не принялся гонять ворон по двору.
Одни плутовки порхали над Зорким и отвлекали его внимание на себя, а их товарки в это время наперебой выхватывали из корыта самые вкусные кусочки. Стоило Зоркому понять, что его коварно обманули, он тут же вернулся к корыту, даже залёг перед ним и начал порыкивать на всякую птицу, что осмелится навострить свой клюв на вожделенную кашу. Но долго держать оборону он не смог.
Хвост-колечко размоталось и растянулось по земле, а вездесущая ворона за спиной Зоркого начала подкрадываться к нему. Сначала она опасливо тронула клювом пушистый кончик, но тут же отскочила в сторону. Потом она осторожно приблизилась вновь и уже без всяких сомнений сомкнула клюв на собачьем хвосте. Подумав пару секунд, ворона всё же рванула хвост на себя, а вот Зоркий не сразу понял, что это там такое мешает ему спокойно лежать. А когда ворона рванула хвост с новой силой, он не вытерпел и снова начал носиться за парочкой птиц по всему двору, пока остальные вороны не доели его рис с мясом до последней крупинки.
Мы с Рохаган не могли сдержать смеха. Какой же он ещё глупенький, но забавный. Да и вороны хороши – до чего же коварные птицы, и не без чувства юмора.
Я так увлеклась лицезрением битвы за кашу в корыте, что и не заметила, как у этого представления появился третий зритель. Мортен Вистинг стоял по ту сторону забору рядом с Рохаган и с улыбкой наблюдал за Зорким.
– Молодой ещё, несмышлёный, – поделился он с ней своими соображениями. – Ничего, через пару лет войдёт в ум.
– А где же твоя собачка? – поинтересовалась Рохаган. – Чёрно-белая такая, мордастенькая, которую ты в Песцового острова давным-давно привёз. Не взял в этот раз своего помощника?
Улыбка вмиг слетела с губ Вистинга и он нехотя ответил:
– Помер этой зимой.
– Ой, чего это? – разволновалась Рохаган.
– Съел что-то не то, – ещё больше помрачнел Вистинг.
И тут Зоркий, окончательно позабыв о воронах-воровках, подбежал к забору, опёрся передними лапами о верхнюю перекладину и потянулся к Вистингу. Ну, что он в нём нашёл? А как же я, его спасительница?
С трудно скрываемым раздражением я наблюдала, как Вистинг треплет моего пёсика по загривку и мило беседует с Рохаган. Видимо, за многие годы его странствий по островам он успел познакомиться со всеми жителями малых селений и теперь мог запросто заговорить с любым из них как со старым приятелем. А с кокетливой вдовой Вистинг и вовсе начал флиртовать.