Наследник двух Корон
Шрифт:
Жалею ли я сам о чем-нибудь? Нет. Только о моих детях, внуках и правнуках, которые остались там, в далёком теперь будущем. Об ушедшей тремя годами раньше меня супруге. Может так случиться, что из-за моих действий в этом времени они не родятся в будущем? Вряд ли. Всё же я учёный, а не фантазёр. Если бы было так, то и я бы не родился. Парадокс. А значит, это противоречит тому, что я наблюдаю. В общем, этот научный опыт имеет право на существование. Посмотрим на
А невеста, у меня, Петра Третьего, точно должна быть другая. Да. И я работаю над этим.
Напеваю, глядя в огонь:
С моими воспоминаниями
Я зажег огонь
Мои печали, мои радости
Je me fous du passe!
Чай уже остыл. Что-то я замечтался. Эх, Иринушка, солнце моё, плохо мне без тебя…
Смахиваю предательски выкатившуюся слезу.
Нет, я ни о чем не жалею. Только о ком.
А пока пора спать.
* * *
РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. КАБИНЕТ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИСАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ. Вечер 20 (31) декабря 1741 года.
Идеализированный парадный портрет Императрицы Елизаветы Петровны
кисти Шарля ван Лоо
— Ваше Императорское Величество.
Граф Бестужев склонил голову перед Императрицей. Елисавета Петровна благосклонно кивнула.
— Рада вас видеть, Алексей Петрович. Чем порадуете?
Вице-Канцлер Российской Империи вновь склонил голову, а затем начал доклад.
— Государыня, ситуация в столице ныне благополучна, каких-либо волнений не наблюдается. Принятие верноподданнической присяги гарнизоном города и войсками гарнизона Санкт-Петербурга завершена. Принесение присяги в Москве, судя по докладам, ещё продолжается. Впрочем, вести идут долго. Курьерская почта из Первопрестольной идёт восемь дней. Из других мест соразмерно расстоянию от столицы.
— Не отмечено ли волнений в провинции или в гарнизонах войск в губернских городах?
— Пока таких сведений не поступало, Государыня.
— Что войска в Финляндии?
— Отводим на зимние квартиры, Ваше Величество.
— Будут ли шведы соблюдать перемирие?
Граф позволил себе неопределённый жест.
Портрет графа А. П. Бестужева-Рюмина.
— Ситуация там напряжённая. Они считают Россию ослабленной сейчас. Большое разочарование царит по поводу вашего отказа отдать русским войскам приказ о прекращении сопротивления, а также по поводу отказа от уступки утраченных Швецией земель обратно шведской короне. Ваше воцарение в Стокгольме было поначалу принято с воодушевлением. По этой причине смею полагать, что тем сильнее при шведском дворе стал голос тех, кто выступает
— Маркиз де ла Шетарди уверил меня второго дня, что последние столкновения были случайны и случились исключительно из-за сложности передачи приказов в войсках.
Вновь склонённая смиренно голова опытного интригана.
— Ваше Императорское Величество, без сомнения, окружает себя мудрейшими советниками.
Императрица кивнула. Двор-Двор. Змеиный клубок. Шетарди интригует против Бестужева, тот наоборот, Шетарди услужливо улыбается и делает комплименты, но после её воцарения получил слишком много влияния и на назначения, и на политику в целом. Маркиз хочет показать, что он друг России и добрый советник новой Императрицы, но, во главе его интересов, конечно, его родная Франция и все его советы России (и Швеции) продиктованы лишь французскими интересами.
Граф Бестужев тоже отнюдь не образчик верного служаки. Хитрый, коварный, человек, у которого за маской добродушия прячется хищник. У него тоже свои иностранные «предпочтения» — Англия и Австрия. Их интересы и деньги соответственно влияют на политику и советы вице-канцлера.
Да, в Стокгольме очень надеялись на неё. Даже предлагали двинуть войска в помощь под мотивом защиты её прав на русский престол. И двинули. И денег дали. Но, она взошла на трон без помощи шведских войск, опираясь на Гвардию и собственную решимость. Письменных обязательств Елисавета Петровна не подписывала, а от устных обещаний Швеции она просто отказалась. Конечно, шведы были разочарованы в такой ситуации. И продолжение войны неизбежно.
— Граф, что в Европе?
Бестужев вновь почтительно кивнул.
— Как известно Вашему Величеству, курфюрст Баварии Карл Альбрехт заявляет о своих притязаниях на наследование короны Священной Римской империи. С французско-баварским войском Карл вошел в Верхнюю Австрию, занял Линц, принял титул эрцгерцога австрийского, а затем взял и Прагу, потребовав от всех признания его прав на Богемский трон и присяги. Всё идёт к тому, что он вскоре провозгласит себя императором Священной Римской империи Карлом VII. Австрийцы, однако, полны решимости вернуть себе Верхнюю Австрию и Чехию.
— Это возможно сейчас?
— Возможно, Ваше Величество. Австрия не намерена уступать и терять свои земли. У них неплохая армия, так что баварцам может не поздоровиться.
Пройдоха Алексей Петрович, ой пройдоха. Фон Бракель написал, что французы с баварцами Фридриха Прусского обхаживают и тот думает разорвать перемирие в Веной. Но об этом вице-канцлер молчит. Ну, зато он хоть русский. А то больно много немцев осталось при Дворе от прошлого царства. Тем и полезен.
Елисавета Петровна глядела на Дворцовую площадь, полную гуляющих и празднующих подданных. Третий день столица отмечала День рождения новой Императрицы. Она любила пышные праздники, но пока не слишком дела располагают к празднествам. Её положение зыбко, власть нужно укреплять. И празднествами, и балансом окружающих фигур. И надеждой на устроение престолонаследия.
В глубокой тайне один из свойственников и самых доверенных людей Императрицы барон Николай фон Корф был отправлены в опасную и важную миссию — доставить в Санкт-Петербург наследника Престола Всероссийского — юного герцога Карла Петера Ульриха, да так, чтобы не хватились ни в Стокгольме, ни в Берлине, ни в Париже, ни в Лондоне, ни в самом Киле. Ему в помощь и посла в Дании тайно отрядили, умнейшего Иоганна Альбрехта фон Корфа. Родственники. И дело родственное. Даст Бог справятся.
* * *