Наследник пепла. Книга I
Шрифт:
— Скажем так, — Михаил Юрьевич с сожалением пошарил по столу глазами, но пряники он уже все съел, поэтому остался только шоколад. — Мы придумали это вместе. Ну, скажи мне на милость, что это за маг, которому лестница нужна при спуске?
— Логично, — согласился я, выждав несколько секунд. — Но хотелось бы, чтобы внизу всё-таки что-то амортизировало мягче, чем камень.
Костя совсем растерялся, видимо, не понимал, о чём речь. А вот Мартынов прекрасно меня понял, на что даже удовлетворённо кивал.
— Вас двое? — спросил он уже совсем другим, деловым
— Трое, — сразу поправил я его. — И мы все без особых заскоков. Проблем не доставим.
Завхоз прищурился, затем полез куда-то в ящики стола и некоторое время там ковырялся.
— Как знал, — проговорил он, разгибаясь. — Несколько кустов сирени всё-таки оставил, — он протянул мне ключи, но практически сразу передумал. — А пойдёмте вместе посмотрим.
— Будет даже лучше, — ответил я, поднимаясь со своего места.
Честно говоря, чай уже грозил политься через уши.
— Комната, правда, рассчитана на двоих, — сказал Мартынов, хромая к двери. — Но, если немного ужаться, то и троим будет в самый раз. Второй этаж, под окном — сирень, крайняя комната к лестнице, но не на самом проходе, а немного в закутке.
— Идеально! — констатировал я.
— Есть своя душевая и санузел, — продолжил Михаил Юрьевич уже внутри нашего нового жилья. — Небольшая гардеробная и небольшая ниша для кухоньки. Но, если втроём, то уже вряд ли уместится.
Оглядывая комнату, в которой нам предстояло провести ближайшее время, я понял, что это даже лучше, чем идеально. Всё продумано и просчитано. Причём, сразу становилось ясно, что проектировали тут всё отдельно от остального общежития, с упором на практичность. Тут даже был предусмотрен воздуходув, который в жаркую погоду обеспечивал комнату прохладой. И всё на своей тяге.
— Благодарим от всей души, — сказал я и легонько кивнул Мартынову.
Комендант вызывал у меня столь же положительные чувства, что и Бутурлин. Всё-таки боевые вояки значительно прямее и честнее, чем кабинетные крысы. И только они могут по достоинству оценить настоящие достоинства казённого жилья.
— Рано ещё, — усмехнулся Мартынов. — Все преимущества ночью оцените. Тогда спасибо и скажете. Кстати, сейчас форму принесут. Надо объяснять, что к чему?
— Никак нет, — ответил я, вспоминая боевые будни. — Уже имел возможность изучить.
— Тогда поздравляю с началом службы, курсанты! — внезапно, но с улыбкой рявкнул Мартынов, и мы инстинктивно вытянулись в струнку.
— Так вроде бы учёба только начинается, — решил заметить Костя.
— У Бутурлина сразу — служба, — ответил на это комендант, после чего перевёл взгляд на меня. — Передай отцу, что он отлично воспитал сына!
— Обязательно, — ответил я и проводил Мартынова взглядом.
Судя по всему, мы хорошо подняли ему настроение, и ждать того, что общага ночью взлетит на воздух, не приходилось. Но что-то будет точно, не зря же он предупредил.
— А что там с формой? — робко спросил Костя, когда дверь за Мартыновым закрылась.
— Когда Тагай придёт, расскажу, — ответил я, подходя к окну. —
— Всё так серьёзно? — удивился Жердев, хлопая глазами.
— А ты как думал? — мне было непривычно, что кому-то могут быть неизвестны подобные прописные истины. — Всё это сплетение артефактов. Совмести что-то неправильно, не будет работать. Или и того хуже — станет работать против тебя.
Стоило мне подумать, что куда-то запропастился Тагай и не решил ли он податься в бега, как в дверь постучали.
— Да-да, — ответил я, наблюдая, как в дверь вваливается Добромыслов. — Заходи, располагайся.
Вид его говорил о том, что мой будущий друг не слишком много спал предыдущей ночью, а может быть, и много бегал. От кого-то или за кем-то? Тут ответ, кажется, очевиден.
— Тесновато, — выдал он, оглядевшись. — Но судя по твоему довольному лицу — так и должно быть? — я только кивнул, внимательно наблюдая за тем, что станет делать Тагай. — А я пришёл в ту комнату, к которой был приписан, а тут хромой хрен говорит, что меня переводят в другую. Послали сюда.
— Этот хромой хрен — комендант общежития и боевой офицер, — хмыкнул я, поворачиваясь спиной к окну. — И, если ты хочешь комфортной жизни, советую не называть его хреном.
В дверь снова постучали. И у меня сперва даже возник диссонанс, потому что я точно знал, кто стоит за дверью.
— Входи, мам, — громко сказал я и заметил удивление на лицах остальных.
— Привет, мальчишки, — проговорила маман, входя. — Меня зовут Горислава Пересветовна, и я ненадолго, поэтому не стесняйтесь, — затем она перевела взгляд на меня и достала знакомую бумагу. — Пропуск!
Я начал хлопать себя по карманам, потому что точно помнил, что ещё с вечера положил его в нагрудный карман.
— Можешь не утруждаться, — маман нацепила одну из своих ехидных улыбочек. — Там пары печатей не хватало, теперь порядок.
Меня в который раз порадовало, как она ненавязчиво сделала по-своему, но с видом, что так и нужно.
— Спасибо, — ответил я, сдерживая ответную улыбку. — Чаю? — и тут мой мочевой пузырь намекнул, что и от предыдущего неплохо было бы избавиться.
— Нет, обойдусь, — мама помахала мне рукой. — Обживайтесь, — она уже вышла за дверь, но остановилась и заглянула обратно. — Другим оболтусам пропуск не давай!
И была такова.
— Что за пропуск? — поинтересовался Тагай, заинтересованный последней фразой матери. — В оружейную?
— В женское общежитие, — нехотя ответил я, уже предвидя весь разговор, который последует за этим. — У меня сестра там. По нашим законам я обязан иметь к ней доступ в любое время.
— Ого-го! — глаза Тагая широко открылись. — А ведь это прекрасный документ. Ты знаешь, я вот прям сейчас понял, что хочу сестру-тохарку и пропуск в такой цветник, — после этого он облизнулся и добавил. — Слушай, а дашь погонять? Я даже в рыжий покраситься готов и косу прицеплю ради такого!