Настоящее в будущем

Blitz-22

— Адам? Мой Адам? — испуганно спросила Белль. — Чей труп? Кто? Что?

— Я сейчас туда, — сказала Зелена. — Я пока сама ничего не знаю. Мне пора.

— Зелена, стой! — Белль ухватила ведьму за руку. — Возьми меня с собой.

Зелена хотела отказать, но видя, что от Белль ей не отделаться, переместилась на пляж вместе с ней.

***

Мэри-Маргарет Нолан вне всяческих сомнений была сильной женщиной.

В последнее время с ней произошло многое: она лишилась мужа, окончательно утратила связь со старшим сыном, обрела надежду всё это вернуть, но потом вновь пала на

самое дно, несчастная и разбитая. Самым трудным была необходимость держать лицо, изображать, что всё не так уж плохо, когда дела обстояли хуже, чем просто плохо. Мэри-Маргарет не давала воли мраку, растущему в её душе, как раковая опухоль. Не давала ради детей.

— Грэм, пожалуйста, не вертись хотя бы минуту! — умоляла она своего полуторагодовалого сына. — Потом поиграешь. Я просто хочу тебя одеть. Грэм!

Из сада доносились громкие голоса Евы и Гейл, которые снова что-то не поделили. Ева заплакала, но не по-настоящему, а просто для привлечения внимания, как делала нередко. Гейл, поверившая крокодиловым слезам, уже кричала ей о своей невиновности.

— Ладно, Грэм, — вздохнула Мэри-Маргарет. — Я сейчас вернусь. Не уходи.

Она вышла на крыльцо и сурово посмотрела на дочерей.

— Ну и что вы опять тут устроили?

— Мам, она первая начала, — пожаловалась Ева, закрывая глаза косичками. — Она всегда так!

— Неправда! — протестовала Гейл. — Это не я! Это не я!

— Стоп, стоп, стоп, — остановила их Мэри-Маргарет. — А теперь по порядку.

Они не успели ничего ей рассказать, потому что Грэм разрыдался в доме.

Со всех ног Мэри-Маргарет бросилась к сыну, который конечно же не послушал её и уполз на кухню. Мэри-Маргарет боялась предположить, что он мог на себя опрокинуть, но то, что она увидела, повергло её в шок. Огромная серая крыса вцепилась Грэму в запястье и… высасывала кровь.

— А ну! — закричала Мэри-Маргарет, отгоняя её и подхватывая Грэма на руки.

Крыса отпустила мальчика, отскочила в сторону и побежала прочь. Мэри-Маргарет выхватила нож из подставки для ножей и швырнула в крысу, но промахнулась: нож влетел в стену, едва задев серую лоснящуюся шкурку. Если бы не Грэм, плачущий у неё на руках, то она, может быть, перебросала бы все ножи в доме в это мерзкое животное.

Мэри-Маргарет Нолан вне всяческих сомнений была сильной женщиной.

***

Крюк уложил Эльзу спать и спустился вниз вымыть посуду. Наблюдая, как пена стекает по тарелкам, он мечтал, что вскоре настанет время, когда всё вернется на свои места, включая его жену, которая будто больше не жила с ними. Он и раньше просыпался позже неё, один в их постели, но также раньше он знал, что она недалеко ушла и скоро вернётся, или находил записку, поясняющую, почему её нет. Сейчас же её просто не было без всяких записок, и с каждым днем это всё тяжелее давалось ему. Эльза беспрестанно спрашивала о матери, где она и когда будет, а Крюк придумывал одну неубедительную отговорку за другой.

Сегодня Эмма удивила его, позвонила несколько раз, желая поделиться чем-то важным. Во время последнего звонка она сообщила, что их сын нашёл труп того самого уродца, который утаскивал детей в проклятые туннели. Его бы это обрадовало,

не знай он, что уродца убили таким же образом, как и Джеффа Крысу. И вот она позвонила снова, говорила быстро, шокированная произошедшим, упоминала какой-то взрыв и несколько раз повторила, что Лиам в порядке.

— Какой ещё взрыв! Эмма! — требовал ответов Крюк, но Эмма бросила трубку. — Эмма, чёрт!

Вдруг Эльза заплакала и начала выкрикивать его имя. Крюк взлетел вверх по лестнице, с грохотом ворвался в её комнату и утратил дар речи, увидев причину её душераздирающих криков. Огромная серая крыса сидела у неё в кроватке и пила её кровь, вытекающую из рваной раны на руке. Это было неспроста, да и крысы таких укусов, как правило, не оставляют. Крюк попытался поймать животное, но не смог, и крыса выпрыгнула в приоткрытое окно.

— Надеюсь, ты сдохнешь, мерзкая тварь! — прорычал Крюк себе под нос, выглядывая в окно.

— Эльза, — он взял дочь на ручки. — Всё будет хорошо. Покажи папе рану. Ничего. Заживёт! Пойдём пока вниз, обработаем. Будет не больно. Обещаю.

Эльза доверчиво смотрела на него, стараясь не плакать. Когда Крюк накладывал пластырь на промытую рану, Эмма позвонила снова.

— Киллиан, не своди глаз с Эльзы! — просила Эмма. — Я скоро буду и всё расскажу.

— Если это как-то связано с огромными серыми крысами, то ты опоздала с предупреждением, — сухо отреагировал Крюк.

Через пять минут встревоженные Эмма и Лиам вбежали в дом. Эмма подлетела к Эльзе, просиявшей при виде матери, сняла пластырь и залечила ранку.

— Да что происходит? — бессильно спросил Крюк.

— Я не знаю, — обречённо ответила Эмма, прижимая к себе Эльзу. — Прости меня. Прости.

Крюк прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки.

***

Белль-из-прошлого, Альберт и Кристофер шли пешком в направлении дома Мо Френча. Судя по всему, ничего не поменялось в жизни последнего. Пса они и правда взяли с собой, Белль даже доверили поводок.

— А как давно у вас собака? — полюбопытствовала она, наблюдая, как пёс обнюхивает и метит куст.

— Давно. Папа подарил маме много лет назад, — ответил Альберт. — Мама его обожает. Жаль, что стареет наш друг. Видели бы вы его раньше!

Белль подумала, что ещё увидит. Да, их папа подарил их маме много хорошего. Тем временем их маленькая прогулка подошла к концу, когда они наконец пришли к Мо. Белль немного нервничала, едва представляя отца в этом времени, но Мо изменился не очень сильно, только совсем поседел и стал неповоротливее, а ещё опирался на трость, потому что одна его нога была сломана.

— Альберт! Крис! — с улыбкой воскликнул Мо, которая погасла сразу же, как только он увидел Белль, — и Белль.

— Она из прошлого, — будничным тоном заявил Альберт, проскальзывая внутрь вместе с Крисом и собакой.

— О… Так что теперь со мной сделают? — с неудовольствием спросил Мо. — Сотрут мне память?

— Нет, — улыбнулась Белль. — Я во всём этом плохо разбираюсь, но вроде бы не должны.

Они прошли сквозь магазин в дом, в котором всё осталось прежним: те же мрачные обои, тёмная гостиная и маленькая холостяцкая кухня, куда Мо и привёл её.