Настоящие, или У страсти на поводу
Шрифт:
— Мне нужен секундант.
— Дуэли в Сангориа запрещены, кроме самых серьёзных случаев, — напомнил тот, не спеша соглашаться.
— Защита чести моей невесты достаточно подходящий случай? — зло выдал Торнтон, игнорируя потрясённый вскрик любовницы и шум присутствующей знати, которая жадно ловила каждое его слово.
Рано утром на первой полосе сангорианского «Сплетника», в самом его центре расположилась витиеватая рамка, внутри которой сообщалось о помолке и скорой свадьбе Леонарда Торнтона графа Элкиза и некой Айолы Белфор.
Глава
— И всё-таки я вижу, что у тебя что-то случилось, — произнесла Селина на следующее утро.
Мы с ней расположились во внутреннем дворике, сидя в плетёных креслах из гибкого ротанга. Перед нами расположился небольшой низкий столик, на котором стоял поднос с запотевшим графином, до верха заполненным прохладным чаем с мятой и лимоном, высокие стаканы и большая чаша с сочными фруктами. В паре метров от нас был небольшой фонтан, в котором мягко журчала вода, над головами пели птицы, привезённые из разных уголков Киа.
Оказывается быть герцогиней очень выгодно. Простым студентам таких почестей не воздавали. А тут тебе уют, покой и комфорт.
Всё вокруг дышало покоем и умиротворением. Я бы с радостью поддалась этому чувству, расслабились, наслаждаясь незапланированным отдыхом, если бы каждый раз закрывая глаза не видела перед собой перекошенное от гнева лицо Ивара, не слышала его слова в голове и не сгорала медленно от чувства тоски.
Клянусь, я пыталась улыбаться и была искренне рада общению с подругой, но играть роль так сложно, почти не выносимо.
И было глупо считать, что Селина этого не заметит. Мы слишком хорошо друг друга знали. Но я всё продолжала притворяться и прятаться за отрешённой маской.
— Всё хорошо, — отмахнулась я, усаживаясь поудобнее и закрывая глаза.
Лишившись одного органа восприятия, организм обострял другие. Я постаралась сосредоточиться на окружающих нас звуках, вдыхала дурманящий аромат цветущего сада и наслаждалась солнечными лучиками, что каким-то чудом пробились сквозь густую листву дерева, под которым мы сидели.
Вот только Селина отказывалась сдаваться так просто.
— Это Дерек запретил тебе меня волновать?
— Нет.
Герцог Архольд бесед со мной не проводил, правила поведения не расписывал и вообще вёл себя максимально корректно и дружелюбно. Я сама не хотела волновать подругу, да и представить было сложно, что я начну с ней обсуждать последние события моей личной жизни. И пусть мы всегда были очень дружны, есть вещи, которые обсуждать не принято. Как я могла предугадать реакцию Селины, когда сама не знала, как должна ко всему относиться и как с этим жить.
— Нет, — задумчиво повторила молодая женщина, явно обдумывая новые вопросы и догадки.
Я услышала, как зашуршала одежда, когда подруга потянулась к графину, как мелодично звякнули кубики льда и прохладный чай разлился по стаканам.
— Ты поссорилась с Иваром?
— Нет.
Позу я не сменила и глаза не открыла, боясь, что она может увидеть в их глубине все мои эмоции и чувства. С каждым часом их всё труднее скрываться. Может, это
— Тогда что? Я же вижу, что тебя что-то гложет, сжирает изнутри. Ты несчастна и это делает несчастной меня.
— А вот этого не надо, — я выпрямилась и обеспокоенно посмотрела на подругу. — Никаких волнений, тревог и сомнений. Тебе надо думать о ребёнке. И только о нём.
— Я думаю, — молодая герцогиня вздохнула, касаясь совсем небольшого и едва заметного живота. — И чем больше я думаю, тем тоскливее становится. Это ведь я виновата…
— Остановись, — я подалась вперёд, накрывая ладонью её руку, которая лежала на подлокотнике кресла. — Даже не смей так думать. И себя винить не стоит. Уж если и кто виноват в случившемся, так это старый Архольд, да простят Великие его грешную душу, и твой братец. Но не ты.
— Я так понимаю, ваш конфликт с Леонардом вступил в новую фазу? — слабо улыбнулась Селина.
— Ошибаешься, — отвела взгляд в сторону и убрала руку, сцепив пальцы в замок, пытаясь скрыть накатившее смущение и злость. — У нас перемирие.
— Даже так?
Я взяла стакан и сделала глоток, чувствуя, как подруга внимательно за мной наблюдает. Как я не подавилась, не знаю.
— А где Одетт? — быстро перевела тему, вспомнив, что со вчерашнего дня не видела золовку подруги.
— Не знаю. Скорее всего дуется в своей комнате. Переходный возраст и упрямый характер Дерека. Никто не хочет уступить другому, уверенный в своей правоте. Одетт я еще могу понять, она совсем ребёнок, но Корвилу стоило бы быть умнее.
— Они вчера опять поругались?
— Мне, кончено, никто ничего не сказал, но я почти уверена, что так оно и было. Они слишком похожи.
— Знаешь, мне кажется, что Одетт слишком упорно и рьяно открещивается от кандидатуры Валкота.
Селина согласно кивнула:
— Я тоже так думаю. Валкот красивый, обаятельный мужчина. И пусть разница между ними внушительная, он производит впечатление умного и понимающего человека. И он ведь нравится Одетт. К сожалению, это видит еще и мой муж, у которого такта как у слона в посудной лавке. Если бы Дерек так сильно не давил, то Одетт приняла бы свои чувства, осознала и смирилась. А сейчас она просто действует всем на зло, стремясь поступать с точностью до наоборот. И это меня пугает.
— Не стоит волноваться, — напомнила ей.
— Мне тревожно от мысли, что Одетт совершит какую-нибудь глупость, пытаясь разрушить помолвку. И у неё это получится, только когда эйфория спадёт, придёт боль и разочарование. Она ведь пожалеет, хотя никогда и не признается в этом, а будет поздно.
— Уверена, что всё будет хорошо. У Одетт есть любящая её семья. Вы не дадите ей совершить глупости.
— Хочется в это верить. — Подруга допила чай и поставила пустой стакан на столик. — Ценю твою попытку перевести разговор на другую тему для того, чтобы меня лишний раз не волновать, но незнание тревожит куда больше. Фантазия у меня всегда хорошо работала, и я могу напридумывать таких ужасов…