Натали
Шрифт:
В его мироощущении по-прежнему превалировала война, он долгие годы не видел ничего, кроме руин разоренных планет, в нем не было ни капли созидательного начала, душа Андрея, однажды окаменевшая, замерзшая в тот миг, когда он стоял тут, в Раворграде, на краю исполинской радиоактивной воронки, не могла вот так сразу, вдруг вернуться назад, в тепло беззаботного детства… да и вообще, возможно ли это?
Его мысли нарушил голос Эбрахама:
— Я вижу, вы в некотором замешательстве, Андрей Николаевич?
Земцов вздрогнул, повернув голову.
Снисходительная усмешка. Едва заметная, тщательно, привычно спрятанная, не видимая
— Чему вы усмехаетесь? — спросил Земцов, заставив побледнеть дородного адвоката.
— Извините… — стушевавшись, пробормотал тот. — Яне…
— Не думали, что замечу? — На этот раз губы капитана слегка искривились. — Да, вы правы… Я многого не понимаю. Это не тот мир, который запомнился мне. Но разбираться в людях меня научила война. — Он уже разговаривал не с Эбрахамом, а с самим собой. — Там нам отводились минуты, чтобы узнать друг друга.
В салоне наступила неловкая пауза.
— Позвольте, я объясню вам некоторые моменты, — теперь Эбрахам говорил осторожно, стараясь взвешивать каждое слово. По какой-то причине он был крайне заинтересован в расположении Земцова и прилагал все усилия, чтобы завоевать его.
— Попробуйте, — пожал плечами Андрей. Откровенно, ему было все равно, кто и как введет его в курс современного положения вещей.
— Я вижу, вы недоумеваете, глядя на город?
— На моей памяти здесь находилась огромная воронка, оставшаяся после орбитальной бомбардировки Элио.
— Да. — Эбрахам кивнул. — Насколько я знаю, вам было семнадцать лет?
Земцов лишь молча кивнул в ответ.
— Вы должны понять, Андрей Николаевич, жизнь все эти годы не стояла на месте. Система Элио лишь в первые пять лет войны находилась непосредственно в зоне боевых действий, затем фронты переместились в иные секторы космического пространства, а на планете практически сразу после снятия блокады начались восстановительные работы. Четверть века — солидный срок. За это время отстроился не только Раворград, выросли и другие города. Я уже не говорю о промышленности, которую восстанавливали в первую очередь.
Земцов, слушая пояснения, смотрел в окно.
Иная, параллельная реальность, которая, как оказалось, сосуществовала с жуткими буднями войны… Здесь росли новостройки, рождались дети, люди жили совершенно иначе, воспринимая войну как некую абстракцию, ежевечернее устрашающее шоу на каналах новостей…
А разве не за это мы дрались?..
Мысль правильная, здравая, но примет ли рассудок новую реальность?
Андрей понимал — необходимо время. Как в первые месяцы войны его душа гибла под гнетом ужаса, от постоянных смертей, запредельного напряжения сил, неприятия чудовищной вселенской несправедливости, так и теперь ей придется медленно оттаивать, вбирая крупицы тепла…
Он мыслил и чувствовал по-разному.
Дисциплинированное сознание изо всех сил пыталось понять окружающую действительность, а в душе по-прежнему стыл холод.
Все великолепие Раворграда казалось игрушечным, хрупким — он невольно думал о том, что планетарное соединение серв-машин может стереть этот город за считаные часы…
Нет. Война закончилась. Прошлое уже не вернется.
Мог ли он убедить себя в этом?
Слишком мал оказался отрезок субъективно осознанного времени, которое прошло с момента последней отчаянной атаки на штурмовой носитель Альянса, и данной минутой,
Он медленно, но верно подводил себя к мысли о необратимости перемен, что принесла в его сознание война.
Чтобы отвлечься от гнетущих мыслей, он обернулся и спросил:
— Теперь толком объясните, зачем я вам понадобился?
Эбрахам с готовностью кивнул. Он ждал данного вопроса и был готов ответить на него.
— Дело в том, Андрей Николаевич, что вы весьма состоятельный человек.
Земцов удивленно вскинул бровь. Подобное утверждение казалось абсурдным. Какое состояние можно заработать на войне ?
— Вы удивлены, но, тем не менее, я не лгу. Ваш текущий банковский счет исчисляется цифрой с шестью нулями.
— Миллион?
— Четыре миллиона.
— Откуда?
Адвокат укоризненно покачал головой:
— Неужели вы не читали бумаг, которые давало вам на подпись командование?
— Некоторые читал. Но в большинстве случаев было не до того.
— Хорошо, что меня уполномочили вас встретить. Иначе нашлись бы мошенники, которые… — он запнулся, нарвавшись на ледяной взгляд Земцова. — Ладно, давайте по существу. После снятия блокады с Элио, когда на планете началась мирная жизнь, военное руководство, в частности адмирал Вербицкий, который, как вам, наверное, известно, является сегодня законно избранным президентом Элио, издал указ, в котором определялись суммы денежного довольствия для всех родов войск. Наивысшие суммы месячного заработка определялись для пилотов серв-машин, специальных отрядов космического десанта и офицеров флота. Кроме того, была введена система денежного премирования за уничтожение вражеской техники, и вы волею обстоятельств опять-таки попали в наивысшую категорию — как вы, наверное, догадываетесь, каждая подбитая вами серв-машина Альянса приносила от двух до пяти тысяч кредитов…
Каждая подбитая серв-машина…
Андрей понемногу начал понимать суть сказанного, попытался даже представить, сосчитать в уме, сколько боевых будней было прожито, сколько значилось на его счету уничтоженных серв-машин?
Бесполезно. Память хранила иные воспоминания, а за цифрами следовало обращаться в штаб флота.
— И куда попадали «заработанные» мною деньги?
— Вы подписали договор, по которому все причитающиеся вам суммы автоматически зачислялись на личный счет в центральном банке Элио. Но вы понимаете… деньги, особенно в период интенсивного восстановления планеты, должны работать, поэтому вам на подпись два десятилетия назад был предложен пакет документов, где по представлению финансового отдела флота вам предлагалось выбрать управляющую компанию, которая пускала в оборот накопления, не только развивая инфраструктуру Элио, но и приумножая капитал.
— Да, что-то припоминаю.
— Вы избрали в качестве управляющей компании строительно-промышленную группу «Новый Век», и могу сказать — не ошиблись в своем выборе.
— Поэтому вы встречали меня в космическом порту?
— Да, — кивнул Эбрахам. — Руководство «Нового Века» весьма ценит всех своих вкладчиков, особенно таких, как вы.
— Нас много?
— Единицы… — покачал головой Эбрахам. — Три десятилетия войны… — Он запнулся подбирая слова, но Земцов понял недосказанную мысль.